Я направился к Эйтрхейму. Возле автоинспекции несколько человек дрессировали собак. Собаки бегали вокруг кеглей по удивительным траекториям под свист хозяев. Район к северу от цинковой фабрики был полузаброшенным. Здесь находилось автохозяйство и несколько малых, еще не обанкротившихся предприятий. Здесь в свое время коммуна строила бараки для алкоголиков. Но те не хотели долго находиться вдали от питейных заведений. Сформировав единый фронт, алкаши пошли лоббировать свои интересы, и коммуна сдалась. Так что теперь бараки стояли рядом с церковью.
Мартинсен с Боддом ждали на пристани, возле сгоревшего автомобиля. Бодд кивнул мне и сказал, что это БМВ. Вернее, то, что от нее осталось. Машина была до такой степени расколочена, что я удивился, как можно было определить марку. Но не спросил. Я бы не выдержал очередной лекции Бодда о методах расследования.
— И кто вас навел на след? — спросил я.
— Какая разница? — ответил Бодд.
Он сказал, что в деле намечается прорыв. Это след, о котором знаем пока только мы. И это, несомненно, сенсация.
— Я тут кое-что проверил, — продолжал Бодд. — У сербов действительно был автомобиль.
— Какой автомобиль? — спросил я.
— Угадай с одной попытки, — сказал Бодд.
Я поздравил его и подумал, что как-то странно тащить машину сюда, чтобы потом поджечь. Если хочешь избавиться от автомобиля в Одде, в твоем распоряжении целый Сёрфьорд.
Я договорился с Боддом, о чем буду писать. Поехал в офис и стал писать так быстро, как только умею. Новый главред говорил на внутреннем семинаре, что в «Бергенских известиях» слишком длинные статьи. У читателей — стресс: они не могут переварить весь объем информации. А нужно, чтобы они усваивали как можно больше. В идеальном варианте — чтобы целый номер можно было прочитать, пока сидишь в туалете. Вот тогда от газеты останется хорошее впечатление.
В девять я поехал домой — переодеться и помыться. Я радовался, что увижу Ирен. Мне хотелось обнять ее. И все. Обнять. Быть с ней. Я медленно застегивал рубашку. А на спортивном канале шел бокс. Негр лупил белого. Казалось, их выдернули с улицы — разогреть публику перед настоящим поединком.
Негр споткнулся. Явно любитель. Но нехватка боксерского умения делала бой лишь более свирепым. Это была чистая агрессия. Просто драка двоих между канатами, на залитом светом ринге. В конце они стояли, сцепившись друг с другом, будто влюбленные перед разлукой.
В биографии Виджи я читал о чемпионате мира сороковых годов. Фотограф жаловался, что становится трудно добраться до редакции вовремя. Поэтому Виджи нанял карету «скорой помощи» с шофером. Сфотографировав боксеров, он кидался в машину и мчался в газету под вой сирены. Полиция расчищала дорогу, а Виджи лежал себе на полу и проявлял негативы.