К моменту, когда появился сам дедушка, мы с Юлей успели оценить и померить купленную под чутким руководством Сергея Алексеевича юбку, посплетничать насчет мужей, поделиться секретами воспитания потомства и уже звали друг друга на «ты».
Главный военный эксперт притащил мне заключение специалиста, оформленное по всем правилам, мы согласовали сроки получения интересующего меня заключения экспертизы, а оставшееся до поезда время смаковали шикарный окорок и слушали песни собственного сочинения, исполняемые под гитару полковником.
К одиннадцати явился немногословный Сергей Алексеевич, изъял меня из теплой компании и отвез на вокзал. Добравшись до своей койки в поезде, я рухнула на постель и заснула мертвым сном, проспав до самого Питера.
Рассудив, что зайти домой я уже не успеваю, я отправилась в прокуратуру прямо с вокзала и появилась там около девяти, пока не было еще ни шефа, ни Лешки. Только из одного кабинета раздавался приглушенный треск пишущей машинки — это Лариса Кочетова строчила ответы на жалобы, она единственная из всей прокуратуры не пользовалась компьютером. Причесавшись перед зеркалом в своем кабинете, я зашла к ней и спросила, что это она ни свет ни заря корпит над бумажками.
— А я с вечера не уходила, — призналась Лариса. — Я же увольняюсь, а меня с первого числа уже ждут на новом месте. Надо срочно жалобы и задания все отписать, не хочется сюда возвращаться и доделывать.
— Нашла золотое место?
— Ой, да не такое уж оно золотое, — отмахнулась Лариска. — Контора «Рога и копыта», с девяти до восьми сидеть на работе за те же деньги, что и здесь.
— А какой смысл тебе увольняться?
— Нервы поберечь, — выкрикнула Лариска, покраснев; щеки у нее стали такими пунцовыми, что я даже испугалась.
— Что ты так орешь?
— Извини, — сказала она, медленно возвращаясь к своему обычному цвету лица. — Меня уже достали душеспасительными беседами. Думаешь, мне хочется увольняться?
— Ну, не увольняйся, раз тебе не хочется, — примирительно заметила я, но Лариска опять начала наливаться краской.
— Тебе хорошо рассуждать, сидишь себе на следствии, процессуально самостоятельное лицо, — сварливо заговорила она, — а я повязана по рукам и ногам. Ты же знаешь, какое у нас следствие! Про тебя с Лешкой не говорю, но я же в суд хожу в основном по милицейским делам. Это юмор в коротких штанишках, а не следствие! Путают статьи, о руководящих разъяснениях Верховного суда понятия не имеют… Да что там постановления Пленума, кодекс бы просто почитали…
— Лариска, — прервала я ее, — ты ведь тут работаешь невесть сколько времени; следствие всегда было таким, что ж тебе сейчас увольняться приспичило?