За столом они говорили о каких-то никому не нужных мелочах, но напряжение чувствовалось во всем: будто между молодоженами натянули провод, который вот-вот готов лопнуть, и Оливия чувствовала, что это может произойти с минуты на минуту.
Выходит, Сусанна была права во всем, с горечью призналась себе Оливия. Эта отвратительная женщина раскусила Оливию, поняла, что гордость не позволит ей поставить Гила перед лицом правды, и она не ошиблась.
Оливия понимала, что не в состоянии устраивать скандал, это равносильно тому, чтобы расстаться с последними остатками чувства собственного достоинства. Ну хорошо, допустим Гил женился на ней исключительно ради того, чтобы заполучить ее пакет акций. А почему бы ей не постараться убедить его в том, что и у нее имелись при вступлении в брак своекорыстные цели?
— Ты вроде бы говорила, что голодна, — не выдержал, наконец, Гил, отодвигая от себя приборы.
Он исподлобья наблюдал, как Оливия лениво ковыряет вилкой у себя в тарелке.
— Мне… мне показалось, я ужасно голодна.
— Но тебе же явно не хочется есть.
— Нет.
— В чем дело, Оливия? Почему бы тебе не попытаться рассказать мне, что тебя так взволновало?
Оливия фыркнула. Какой лицемер. Делает вид, что она ему совсем не безразлична. Издевательство. Как и сама их женитьба. Оливии хотелось закричать на Гила, однако усилием воли она подавила приступ гнева.
— Пожалуй, я пойду в постель.
Гил перегнулся через стол, поднял ее руку и страстно сжал.
— Ну, наконец-то. Иди и жди меня. Я иду следом.
— Нет! — Оливия вырвала руку из его руки. Ее резкое «нет», казалось, надолго повисло в воздухе, наконец Гил прервал молчание:
— Что с тобой, Оливия? Может быть, хватит играть в игрушки. Что случилось?
— Ничего… Все в порядке. Я хочу спать одна, только и всего!
Гил прищурился.
— Только и всего? Это наша первая брачная ночь, а ты хочешь спать одна и утверждаешь, будто ничего не произошло?
Он неожиданно поднялся, обошел стол, поднял ее со стула и притянул к себе. Ее дыхание участилось, сердце бешено заколотилось, кровь прилила к щекам.
— Ты, наверное, переутомилась. У тебя была очень напряженная неделя.
Его пальцы гладили ее плечи, и Оливии стоило неимоверных усилий не прильнуть к нему всем телом. Как все же подло с его стороны так ласкать ее, притворяться, будто он любит ее. На самом деле, она теперь знает об этом, ему совершенно наплевать на нее.
Она попыталась вырваться из его объятий.
— Усталость здесь ни при чем. Я не собираюсь спать с тобой, Гил.
Он отпрянул от нее, как от прокаженной.
— Почему?!
Ну, вот и наступил момент, когда от нее потребуется актерское мастерство, если она собирается убедить Гила, будто говорит правду. Он женился на Оливии в корыстных целях. Что же, пусть думает, что и она поступила также.