Она просматривала содержимое одного из ящиков стола, когда услышала, как хлопнула входная дверь. Спустя несколько секунд на пороге возник силуэт Гила, и Оливия вздрогнула.
— Ты напугал меня чуть не до смерти! — воскликнула она.
Глаза Гила смотрели не на нее, а на открытый ящик письменного стола.
— Еще бы тебе не испугаться! — холодно заметил он. — В чем дело? Тебе не хватило времени вскрыть для обыска доски пола?
Оливия нахмурилась.
— Что?
— Какого черта ты здесь ищешь? Какие-нибудь документы, акции? Ты напрасно теряешь время, уверяю тебя.
Оливия густо покраснела: Гил решил, что она ведет слежку за ним! Теперь-то, взглянув на его спортивный костюм, она поняла, что он был на пробежке в парке.
— Я… просто не знала, куда ты пропал, и пыталась найти хоть какой-то номер телефона…
Голос Оливии угасал по мере того, как Гил недоверчиво поднимал вверх брови.
— Прости меня, но я не могу поверить, что ты волновалась за меня.
— Но это правда!
Гил недобро засмеялся.
— Ты призналась вчера, что твои брачные обеты — куча лжи. И ты еще надеешься, что я поверю твоим словам?
А твои собственные обещания, в ярости подумала Оливия. Как он смеет обвинять ее в лицемерии и фальши, когда сам…
— Я не так лжива, как ты думаешь, — возразила она.
— Нет? Но ты определенно забыла упомянуть исключительно важный факт — твою девственность. Или ты рассчитывала использовать это обстоятельство в качестве тайного оружия при расторжении брака?
— Не смеши меня.
— Так или иначе, если у тебя и были подобные замыслы, теперь они ни к чему не приведут. Думаю, что даже твои тщательно разработанные планы не предусматривали того, что произошло минувшей ночью, — сухо заметил Гил.
Действительно, даже в своих самых смелых снах она не предполагала, что соитие с Гилом вызовет у нее такой неистовый восторг. Правда, она и не предполагала никогда, что за это счастье сразу же придется расплачиваться болью и унижением.
— Прошлая ночь ничего не меняет, — пыталась спорить Оливия.
— Вот именно, — согласился Гил со злобной усмешкой, но при этих словах опустил взгляд.
Оливия вдруг задрожала, как от холода, ей захотелось обхватить себя руками, но не ради того, чтобы согреться, а для того, чтобы защититься.
— Я… я пойду оденусь, — заявила она внезапно.
Гил прижался плечом к дверному косяку.
— Я тебя не задерживаю, — с усмешкой протянул он.
Но чтобы выйти из гостиной, Оливии нужно было пройти мимо него, а Гил явно не намеревался пропускать ее.
Она робко двинулась в направлении двери. Приблизившись к нему, она остановилась.
— Не мог бы ты посторониться? — спросила она, затаив дыхание.