— Однако не очень любезный у вас приятель, Александр! — садясь в уголок дивана, проворчала Надежда. — Так смотрит, будто я у него сто долларов давно заняла и никак не отдаю…
— Не обращайте внимания. Вообще-то он добрый. Просто ситуацию неправильно понял.
— Какую ситуацию?
— По-моему, он принял вас за мою… как бы это сказать…
— Любовницу-подругу, что ли?
— Ну, вроде того.
— А ему какое дело? Если б даже и впрямь я вашей любовницей вдруг оказалась? Он что — ваша ходячая мужская совесть по совместительству?
— Нет, он не совесть. Он друг семьи. Вернее, был им месяц назад…
— А потом что — перестал?
— Ну да. Автоматически. Семьи не состоялось, и дружба его, стало быть, в воздухе повисла. Не знает теперь, бедная, куда ей и пристроиться. Плохо это, когда дружба твоя никому не нужна…
— И вам не нужна, что ли?
— Да мне-то как раз нужна! Только он привык, знаете ли, к роли друга-оберёга семейного, влез в нее по уши, даже что-то вроде ответственности за все это хозяйство в себе вырастил-прочувствовал. Вот и сердится теперь на нас с Алисой, что мы очаг порушили, у которого он тоже грелся. В самую душу, говорит, плюнули…
— Алиса — это ваша жена?
— Ну да.
— Бывшая?
— Выходит, что бывшая…
— А вот перипетии своей семейной жизни я бы на твоем месте ни с кем обсуждать не стал! Тем более с другой женщиной! — Прозвучал от двери резкий высокий голос Пита. Они и не заметили, как он тихо прокрался в свой кабинет. Молчали пристыженно, будто и впрямь уличенные в стремительно произошедшем только что пошлом прелюбодеянии, следили глазами, как он плюхается сердито в кресло напротив дивана. И не плюхается даже, а слегка в него запрыгивает, смешно приподнимая толстый бабий зад.
— Пит, это не другая женщина. Ты не понял просто. Это Надежда. Та самая Надежда, моя спасительница.
— Да-а-а-а? — заинтересованно повернулся к ней Пит. — Так это вы его, значит, скалкой…
— Да, это была я! — сердито подтвердила Надежда. — Именно я огрела вашего дорогого приятеля скалкой в тот злополучный вечер! А еще именно ко мне ваш приятель приперся на следующий же день и заявил прямо при муже, что он у меня в квартире всю ночь провел! И семья моя тоже после этого напрочь распалась! Еще вопросы есть?
— Нет, вопросов больше нет… — улыбнулся ей сочувствующе Пит. — Значит, наш Сашка и в вашей жизни успел потоптаться порядочно. Такой вот он у нас — топтун по чужим жизням…
«… Бедоносец», — хотела вставить Надежда, да передумала почему-то. Будто кто за язык поймал — погоди ярлыки клеить. Тут, похоже, и без тебя этих наклейщиков хватает…
— Мне вот интересно, Сашка, как ты там, в тех дворах оказался-то? Чего тебя туда понесло? Я же машину поймал, до дому тебя в тот вечер довез, у подъезда специально высадил. И время было не позднее, светло еще было…