Комбат заскочил на минуту в штаб батальона, разместившийся в одной из уцелевших хат на краю Дебриков. Начштаба не спал. Встал из-за стола, на котором была разложена карта, придавленная керосиновой лампой, и спросил:
– Ну что там, Андрей Ильич, в ротах?
– А что. Дело хуже некуда. Утром они, судя по всему, начнут контратаку. С танками. Как в прошлый раз. Если батальон до утра не отвести, Седьмая и Восьмая останутся возле дороги. Мы сможем отвести только Девятую. И то, если успеем и если на то будет разрешение. Ты сегодня не спи. А я поеду к Воронцову и Нелюбину. Какие новости оттуда?
– Немцы костры жгут.
– Какие костры?
– Те, которые не вышли, сгруппировались в тылу и жгут костры. Либо немцы их не выпускают, боясь, нашей инфильтрации. Либо что-то задумали. Скорее всего, все же первое. Вот они и палят костры. А Нелюбин с Воронцовым тоже костры запалили.
– Связь со штабом полка есть?
– Есть. И со штабом полка, и с батальонами.
– Это хорошо.
Солодовников налил полкружки водки и выпил. Крякнул, закусил тушенкой прямо из банки и сказал:
– Говорят, немцы какие-то таблетки жрут, чтобы не спать. Не слыхал?
– Есть у них такой препарат в виде таблеток, первитин называется. Что-то вроде наркотика. Человек ощущает прилив сил и энергии, может до трех суток выдерживать без сна.
– До трех суток? Хорошие таблетки. А на меня в этом смысле положительным образом, так сказать, действует вот это дело. – И капитан Солодовников щелкнул ногтем по бутылке.
Спустя некоторое время он скакал по лесному проселку на запад.
Когда Воронцов увидел капитана Солодовникова, в его короткополой телогрейке с автоматом за спиной, сразу понял, что и комбат прибыл к ним не с доброй вестью.
– Жгут? Греются? – спросил комбат, спрыгнув с седла в снег.
– Как видите, Андрей Ильич. Не прячутся. Как напоказ.
– Срочно пошли за Нелюбиным. И срочно доставить сюда солдата, который к ним ходил. И пусть он его предупредит, чтобы не боялся. Ничего ему не будет. Мне правда нужна. А не объяснения, как такое могло случиться.
Нелюбин с Чебаком и связными вскоре прибыли в расположение Восьмой роты.
Капитан Солодовников выслушал Чебака, отпустил его и сказал:
– У нас в батальоне если какой курьез случается, то непременно в Седьмой роте.
Нелюбин даже ухом не повел.
– Ну что, окопники мои? Чужие сигареты быстро кончаются. Что думаете? Давайте, выкладывайте.
Воронцов с Нелюбиным переглянулись.
– А вот то и думаем, Андрей Ильич, что в дождь сено не сушат. Мы с вами давно в одних окопах. Нам друг от друга вилять незачем. Выбираться нам надобно отсюда, пока они там чухаются. По своим они лупить не будут. Так что сняться можно тихо и без потерь отойти к сторожке. А там как прикажете. Там можно и окопаться. В лесу танки полезут по дороге. Вот наши ПТО там их и встретят. В узком месте. А тут что? Тут они нас обойдут и будут потом по лесу да болоту гонять, как гончие зайцев.