Ультиматум подействовал. Показался Женя и медленно, опустив в землю глаза, пошел к ним навстречу.
Березовы поразились видом мальчика: грязный, неряшливый, с неподстриженными волосами, в выцветших, рваных трусах. На руках сквозь слой грязи проступали красные цыпки.
— Как живешь, старина? — спросил Антон Иванович, положив руку на плечо Жени.
— Хорошо, — ответил Женя, не поднимая глаз. Наташа прижалась к матери и с удивлением смотрела на своего друга. Чтобы как-то прервать тягостный разговор, Ирина Андреевна сказала:
— Какой у вас хороший огород!.. А вот и зеленый горошек! Женя, угости Наташу.
Женя покосился на дачу. Там с террасы спускалась Динара Васильевна. Еще издали она крикнула:
— Прошу проходить сюда! Вы извините, мы никого не ждали.
Увидав рядом с Березовыми Женю, она, собрав губы в гармошку, умильно проговорила:
— Боже мой, Женя! Ну какой ты чумазый! Переоденься сейчас же! Что могут подумать люди? И дяде скажи, чтобы оделся.
Обращаясь снова к Березовым, она сказала:
— Я очень рада, что вы приехали. Федору гораздо лучше стало, но все-таки приятно, когда навещают. Пока они там одеваются, я покажу вам свой огород.
На грядках лежали необыкновенно крупные продолговатые огурцы и красные помидоры.
— Как вам удается так рано вырастить овощи? — спросила Ирина Андреевна.
— А вы посмотрите на арбузы! Видите, какие уже крупные? Приезжайте в августе, я вас угощу и дынями и арбузами. Я люблю огород и все делаю сама.
Покосившись на женщину, которая работала на грядках, она добавила:
— Разве можно кому доверять! Чуть отойдешь, все не так.
Экскурсия по огороду затягивалась, а из дачи не выходили ни Федор Петрович, ни Женя.
Наташа потянула отца за руку и сказала:
— Поедем домой!
— Скоро поедем, — согласно кивнув головой, сказал ей Антон Иванович.
Динара Васильевна услышала это и запротестовала:
— Что вы, что вы! Разве Федор вас отпустит! Вы посидите на скамеечке, я сейчас приду. Что-то он задержался.
Через минуту вышел Федор Петрович и после первых приветствий заговорил с Березовым. Ванин стал чувствовать себя хорошо, но врачи дали ему понять, что, возможно, запретят на некоторое время полеты. Это очень тревожило его. Он похвалил последнюю машину, потом начался разговор о ее дефектах. Ирина Андреевна и прислонившаяся к ней Наташа сидели и скучали.
Наконец появился умытый и причесанный Женя в новых сандалиях, новых, не стиранных еще коротких штанишках и новой майке. Все эти обновки, видимо, стесняли его. Он шел медленно и неуверенно.
Появившись следом, Динара Васильевна наигранно ласково сказала: