— Женя! Пойди с Наташей в малинник. Угости девочку. Только ветки не ломайте.
Женя стоял опустив голову. Наташа тоже продолжала сидеть, не знала, как ей быть.
Ирина Андреевна выручила:
— И я пойду. Веди нас, Женя.
Она увидела заплаканные Женины глаза и поняла, что переодевание не прошло так просто.
В малиннике, где на согнувшихся ветвях висели крупные, сочные ягоды, Женя начал быстро рвать и есть ягоду. И по тому, как он с опасением смотрел на дачу, боясь, что за ним наблюдают или вдруг появится тетя, стало ясно, что и ягода, которая была здесь в таком изобилии, и горошек — все запретно для Жени. «Из-за жадности или ненависти к мальчику?» — думала Ирина Андреевна.
Пока Ванин и Березов разговаривали, а Ирина Андреевна с ребятами рвали малину, сама Динара Васильевна с невероятной быстротой накрыла стол. И, как всегда, выставила обильное и вкусное угощение.
Настроение Антона Ивановича стало превосходным, потому что Ванин похвалил новую машину, в которую Березов вложил много сил. Он усадил рядом с собой детей — по одну сторону Женю, по другую Наташу, — целовал их поминутно и накладывал в их тарелки угощение: ветчину, икру, грибки, свежие огурчики.
Женя сиял от счастья. Временами он вскидывал глаза на тетю. Как она? Но Динара Васильевна как будто и не замечала его.
Давно уже Женю не сажали за общий стол, да еще при гостях, и он боялся сделать какую-нибудь оплошность. Но время шло, и Женя, успокоившись, повеселел, стал громко смеяться, когда дядя Антон пожелал рассказать, как один заика выступал у них на собрании.
В разгар такого веселья он вдруг услышал:
— Женя! Это не комильфо! Иди погуляй!
Что, что он сделал? Он же не виноват, что дядя Антон так смешно представляет. Сейчас она его выгоняет из-за стола, позорит перед Наташей, перед всеми! Нет, он не уйдет!
— Женя! Что я сказала!
Женя встал и, сутулясь, вышел из комнаты. Все видели, что он заплакал.
— В чем дело? — спросил огорошенный Антон Иванович. — В чем он провинился?
И тут случилось то, чего никто не ожидал. Наташа бросила вилку на пол и крикнула:
— Хочу домой! Она злая, Женю мучает! Это потому, что он не сын ей, а пленник! Папка, поедем домой! — и горько зарыдала.
Березов встал из-за стола. На лице у него проступила бледность. Зло и резко он бросил:
— Спасибо за угощение!..
Секунду спустя он добавил:
— Отдали бы вы мальчика в Суворовское. Могу помочь в устройстве. У него все основания быть туда принятым.
Ни Федор Петрович, ни Динара Васильевна не вышли провожать Березовых. Не показался им и Женя.
В машине, обнимая притихшую дочку, Антон Иванович говорил: