Столовая внушала. Высокий, богато застекленный зал с двойным светом, играет тихая музыка, что-то классическое. В центре – огромная, по-театральному закрепленная люстра. Стены простые светло-бежевые, в мелкий рисунок-рубчик, с обоями уже знакомого по спальне качества. Стол один, поставлен в банкетных традициях буквой «Т», приборов нет, только жесткая от крахмала скатерть с вышивкой по краю. Стулья, как ни странно, вполне обычные – без подушек, с легкой гнутой спинкой и изящными, чуть растопыренными ножками. В углу что-то типа небольшой барной стойки, стоят бутылки, вазы с фруктами и сладостями, висят рюмки. Рядом занавеска, из-за которой слышно шевеление кухни.
Присел за стол. На звук выдвигаемого стула из-за занавески выпорхнула официантка, крупная розовощекая девушка в наряде, повторяющем вчерашний домоуправительский, но снабженный большим белым фартуком и кокошником. И то, и другое было отделано неброскими кружевами.
— Будете кушать?
— Да, хотелось бы. А что есть?
— Вы заказывайте, повар разберется.
— Ну если так… — Я попробовал вспомнить, что подавали по утрам в приличных пятизвездочниках. — Болтушку из пары яиц с кусочками лосося, большой бутерброд с маслом и икрой, порезанные помидоры и пяток крупных зеленых оливок с косточкой, кофе с молоком, средняя кружка.
Официантка подняла на меня слегка расширившиеся глаза
— Бутерброд с красной или черной икрой?
— Хм… Наверно, лучше черной, — тоном раздумывающего знатока ответил я. — И еще стаканчик апельсинового сока, пожалуйста.
Девушка убежала, и уже через пару минут вернулась с приборами, салфеткой, помидорами и соком, мигом все оформила, даже не забыла сок из графинчика в стакан налить. Сервис на уровне очень приличного ресторана, куда только в перестройку эти дрессированные кадры исчезли.
Едва я успел нацелить вилку на красные, непривычно вкусные ломтики помидора, в столовую робко ворвалась Катя. Это значит радостно вбежала, увидев меня, и резко затормозила, ошеломленная антуражем. У меня тренировка – коттедж родителей, зарубежные отели, и то, держусь на одной наглости и пофигизме. Каково ей, из бревенчатой хибары, с картошки и молока… Впрочем, к хорошему быстро привыкают, нынешние вожди тоже не в дворцах родились.
— А мне поесть можно? — Девушка голодными глазами уставилась на роскошь стола.
— Не сомневаюсь. Погоди, а ты давно встала?
— Часа три уже.
— И еще не завтракала???
— Нет, — Катя смутилась, — мне предлагали, но как-то неудобно…
— Пока дают, надо брать. — И плотоядно подмигнул незаметно подошедшей официантке.
— Что будете есть? — Чуть улыбнувшись, спросила она.