— Дадут, — поспешно успокоил я, бараков к 80-м не осталось.
— Это ж как долго-то, — расстроилась Катя, — у нас на пятерых прописанных две комнатки, ну… примерно как туалет на этой даче размером. Кровать, комод, печь, и поганое ведро за шторкой. Туалет во дворе, вода на колонке. Бр-р-р. — И улыбнувшись добавила, — зато сейчас младшая радуется, сначала брат к жене в благоустроенную квартиру переехал, потом меня в Н-Петровск отправили по распределению. Ей целая комната досталась!
— Хорошо, когда детям лучше чем родителям, — выдал я глубокую мысль. — У нас последнее время принято считать, что 60-70-е были временем великих свершений, прорывов, достижения большой общенародной цели. А мы, в смысле, жители 90-х и нулевых все это променяли на колбасу, шмотки и теплый туалет.
— Знаешь, — Катя внезапно остановилась, — я бы тоже поменяла.
Около получаса гуляли молча, каждый думал о своем. Потом природа начала брать верх над тяжелыми думами, мы взялись за руки, и разговор перешел на мелочи, фасоны одежды, стихи, сильно вольный пересказ «Таис» Ефремова. Потом и поцелуи на скамеечке пошли… Тискал грудь под чудовищным лифчиком, получал по рукам. В отместку рассказал про нудисткие пляжи и современные формы купальников.
Мне не 17, да и Катя давно не девочка. Ощущал, что стоит немного нажать, и отношения перейдут в горизонтальную плоскость. Уверен, собеседница тоже это прекрасно понимала. Но пограничное состояние, эту грань, было интересно ловить и длить. Особенно, если знать, что она совсем недавно прочитала «Лезвие бритвы». Более мощной вещи фантастическая литература тогда не знала точно, да и для 21-го века это далеко не безобидная книжечка.
Мы не сговариваясь начали играть. И пусть результат был предопределен десятками тысяч лет развития жизни на планете, процесс не перестал быть интересным.
* * *
Утро воскресенья опять началось с туалетной темы. Собственно, пытался проникнуть в это славное место мимо Кати, оформлявшей прическу у большого коридорного зеркала, но не успел.
— Погоди, скажи, а почему ты каждый вечер моешься и стираешь?
— Привык. — Похоже не один я такой наблюдательный.
— В ваше время так все делают?
— Наверно да, — Помедлил, как бы не обидеть, — некоторые даже чаще.
— А зачем? Я читала, что это вредно для волос, и кожу портит, сушит.
— Не знаю, как-то принято так. Да и по одежде проще, ее много, сменить легко. Собралась кучка, сунул в стиралку-автомат, к вечеру уже сухое…
— Еду продают готовую в магазинах, стирает автомат, одежду не чинят, — замялась, — а у вас вообще мужчины женятся?