— Лучше бы заранее узнать… ваше сиятельство.
— Право же, давайте опустим все эти формальности, можно — Александр Яковлевич, я не обижусь… хорошо, сейчас так сейчас. Так. Я вам перечислю экипажи, кхм, пожалуй, давайте назовём их автомобилями. Итак, где же будут установлены ваши двигатели: легкий автомобиль, на четыре-шесть пассажиров, средний — для перевозки двух пассажиров и небольшого груза, пудов на шестьдесят, не больше. И тяжелый вариант, для перевозки грузов — от ста до трехсот пудов. Где-то так. Конкретные цифры вы получите попозже. Ах да, я едва не забыл — вот, в этом конверте аванс и прочие необходимые вам бумаги. Я буду в Сестрорецке завтра или послезавтра, там мы и продолжим наш разговор.
Передохнув за чашкой кофе, Александр опять принялся работать языком: побеседовал с тремя претендентами на должность зама по охране (и забраковал их всех). Принял на работу сразу двух изобретателей, по фамилии Тимченко и Самарский — эти господа независимо друг от друга придумали слабое подобие синематографа (вернее камеры для него, только один назвал своё творение оптическим театром а второй — стробографом). И тут же выдал им задание соорудить через год (можно и раньше, он не обидится) комплекс из нормальной киноплёнки и кинокамеры с проектором, для немого кино. А если будет возможность и время — так и нормальный пленочный фотоаппарат. Напоследок, от души повеселил себя разговором, с ещё одним инженером-двигателистом. Заодно понял, что чиновники из Главного инженерного управления не всегда ошибаются, называя какого-либо изобретателя — сумасшедшим. Это же додуматься надо, предложить двигатель внутреннего сгорания, работающий на водороде?! Причём это было ещё полбеды — потому что такой двигатель был бы вполне реален, лет этак через тридцать-сорок. Вот проблема безопасного хранения топлива…
"Европейцам бы впарить эту идею, желательно — с почти готовым прототипом. Эх, было бы реально, так я бы никаких сил и денег не пожалел, для такого развития их прогресса. Как представлю ВОДОРОДНЫЕ заправочные станции, да где-нибудь на Елисейских полях, ну или рядом с парламентом!"
Для следующей, и последней на этот день деловой встречи, князь вместе со стряпчим отправился в респектабельный и весьма дорогой ресторан, славный не только стабильно высокими ценами, но ещё и шеф-поваром из Франции. Во первых, элементарно хотелось есть, а во вторых — именно туда согласился явиться для небольшого дружеского (ну, или можно сказать — халявного) застолья, коллежский советник Улитин, начальник одного из департаментов Министерства Государственных Имуществ. Вообще-то, в министерстве таких как он хватало… если бы не одно обстоятельство: именно Яков Родионович имел постоянный доступ к уху и, если можно так выразиться, телу министра (являясь кем-то вроде доверенного лица последнего). Воздавая должное французской кухне (Александру это удалось с некоторым трудом: он предпочёл бы вместо невнятной водички под названием Луковый суп со свиным салом — обычный наваристый борщ), собеседники разговаривали исключительно на незначительные темы. И только когда стол немного опустел, а сидящие за ним откинулись на спинки стульев в ожидании десерта, они перешли к обсуждению причин встречи.