— Я?.. О, в другую сторону…
— К Лендс-энд?
— Не так далеко. Только до Лэнион. Оставила машину у обочины, забралась на холм, посидела среди вереска, любуясь видом.
— Чудесно, — сказала Элис, продевая нитку в иголку.
— На фермах уже собирают солому.
— Самое время.
— Он совсем не изменился, так ведь? Я имею в виду Лэнион. Ни новых домов, ни дорог, ни магазинов, ни кемпингов для туристов.
Она отхлебнула обжигающе горячий «Лапсанг Сучонг», а затем осторожно поставила чашку и блюдце на вымощенный плиткой пол рядом с креслом.
— Элис, Юстас Филипс по-прежнему в Пенфолде?
Элис оторвалась от шитья, сняла темные очки и внимательно посмотрела на Вирджинию. Ее темные брови заметно нахмурились.
— Почему ты спрашиваешь про Юстаса Филипса? Вы знакомы?
— Элис, я и не думала, что у тебя такая плохая память! Вы же сами позвали меня, ты и Том, на то грандиозное барбекю у скал Пенфолды. Там было по меньшей мере человек тридцать, и я не знаю, кто организовал праздник, но все мы жарили колбаски на огне и пили пиво из бочонка. Не может быть, чтобы ты не помнила! И потом миссис Филипс угощала нас чаем у себя на кухне.
— Теперь я, конечно, вспоминаю. Холодно было до ужаса, однако и красиво тоже, и мы смотрели, как луна встает над Босковей-Хед. Да, помню. Кто же тогда устраивал вечеринку? Уж точно не Юстас, он только тем и занимался, что доил коров. Наверное, Барнеты. Он был скульптором, и пару лет держал студию в Порткеррисе, а потом вернулся в Лондон. Его жена плела корзины или пояса, или что-то вроде того, в фольклорном духе, и у них был целый выводок ребятишек, которые вечно бегали босиком. Праздники у них тоже были оригинальные. Наверняка это Барнеты… Надо же! Столько лет о них не вспоминала. И все мы ходили в Пенфолду. — Однако здесь память ее подвела. Она недоуменно посмотрела на Вирджинию. — Или не все? Кто был на вечеринке?
— Мама не ходила. Сказала, это не для нее.
— И была права.
— Но я пошла, и вы с Томом тоже.
— Конечно. Нарядившись в свитера и теплые носки. Следовало мне еще и шубу надеть. Но мы же говорили о Юстасе. Сколько тебе тогда было, Вирджиния? Семнадцать? Странно, что ты помнишь Юстаса Филипса после стольких лет.
— Ты не ответила на мой вопрос. Он все еще в Пенфолде?
— Поскольку ферма принадлежала его отцу, а до того отцу его отца и, насколько мне известно, отцу деда, разве может он смотать удочки и сбежать?
— Думаю, нет. Просто сегодня на ферме прессовали солому, и я подумала, не он ли сидит за рулем одного из комбайнов. Ты давно не встречала его, Элис?
— Мы с Томом вообще редко с ним видимся. Не потому, что имеем что-то против Юстаса, но, пойми меня правильно, он ведь обычный фермер, а Том стал настоящим бизнесменом, так что наши пути пересекаются нечасто. Разве что на охоте, когда стреляют зайцев, или в День подарков…