Не оставляя следов.
Ни капли, ни даже крохотной брызги подле обескровленных тел.
Что это?
«ОН явился! ОН пришел наказать осквернителей тайной могилы. И унес с собой то, что по праву принадлежит ЕМУ одному!»
Не правда ли, часто — на каждом шагу! — слышим мы сегодня эти или очень похожие крики.
И кто-то уже ночами терроризирует город леденящими воплями, и проливает под утро лужицы крови на старых улицах. Куриной или кроличьей, интересно? Отчего бы городским властям не выяснить это? Не успокоить общественность?
А за всем этим ловко скрывается тщательно продуманная мистификация.
Кем, спросите вы?
Позвольте переадресовать этот вопрос следствию.
И заодно напомнить, что уникальный череп — сенсационная находка доктора Эрхарда — исчез. Растворился. Канул опять в небытие.
Но об этом как-то даже неприлично напоминать на фоне действительной трагедии и грандиозной бутафорской истерики, поднятой кем-то вокруг того, что произошло.
А между тем, вполне возможно, именно этот странный и даже страшный — согласен! — предмет следует рассматривать как центральное звено, подлинную причину и, возможно, ключ к отгадке кровавой фантасмагории в Поенари…"
Этот материал в отличие от большинства сообщений, комментариев, мистических и оккультных вариаций на тему Поенарской трагедии, завязших на этот час в виртуальной паутине, был подписан.
Автора звали Даном Брасовым.
Еще сообщалось, что он профессор и большой специалист по части средневековья.
— Неглупо, совсем даже неглупо… — Материал неизвестного профессора чем-то зацепил сознание репортера. Гурский даже позволил себе небольшую передышку. — Кому действительно понадобилось устраивать этот ритуальный цирк? А вот череп… Что-то там вроде было по поводу клонирования… И вообще — череп Дракулы! Впечатляет. Очень может быть. Да! Толковая версия. Но совершенно не фактурная. Нет уж, мы, следуя заветам вождя, пойдем другим путем. Протоптанным, правда. Но когда это нас пугало? Соперники?! Дети! Они содрогнутся, когда постигнут всю глубину, ужас и все величие версии Сергея Гурского!
Настроение у Гурского заметно улучшилось.
Удачные строки, начертанные рукой неизвестного коллеги, больше не раздражали да и вообще не занимали его.
Это правда — Сергей Гурский уже видел свою версию, чувствовал ее незримое присутствие в душной, захламленной комнатенке.
Знал ее на ощупь и на вкус, как всех своих многочисленных женщин.
И как женщине же, сразу, без долгих размышлений определил ей место в общем ранжире.
Достойное место, такое достойное, что, пожалуй, не случалось ему забираться так высоко доныне.