— Ну, в половине одиннадцатого пойдет?
— Хорошо.
Дэниел поднялся.
— А ты куда собрался? — спросила Феба.
— Мне тоже пора идти, — ответил он.
— Я думала, ты останешься поужинать с нами. Лили сделала куриную запеканку.
— Нет, к сожалению… мне надо ехать. Надо позвонить. Я обещал Петеру Часталу, что свяжусь с Льюисом Фэлконом, но до сих пор еще этого не сделал…
— А, ну что ж, — сказала Феба, которая всегда мгновенно соглашалась с чужими решениями и никогда не пыталась с ними спорить, — тогда поезжай вместе с Пруденс. Она подбросит Шарлотту и отвезет тебя в Порткеррис.
Он взглянул на меня.
— Вы не против?
— Конечно, нет.
На самом деле я была против, потому что мне хотелось, чтобы он остался с нами поужинать.
— До свидания, Феба.
Он подошел поцеловать ее, и она нежно похлопала его по руке, позволяя ему уйти и не задавая вопросов.
Я должна вести себя именно так, сказала я себе, надевая пальто. Если я не хочу утратить его расположение, я должна вести себя именно так.
Он сел впереди, а Шарлотта уселась сзади, подавшись вперед так, что ее бледное личико оказалось между нами.
— А куда мы завтра поедем? — поинтересовалась она.
— Не знаю. Я еще не думала об этом. А где тут интересные места?
— Можно поехать на холм Скадден. Там есть ежевика. И на вершине холма много скал, а на одной из них — след от ноги великана. Правда. Настоящий огромный след.
— Вы можете отправиться в Пенджизал, — сказал Дэниел.
— А что там? — спросила я.
— Там можно прогуляться по скалам, и во время отлива там образуется огромный и глубокий каменный бассейн, в который заплывают тюлени.
Шарлотта тут же забыла про свой холм. Следы великана не шли ни в какое сравнение с тюленями.
— Ух ты, давайте туда поедем! Я никогда не видела тюленей, по крайней мере вблизи.
— Да я даже не знаю, где этот Пенджизал, — сказала я.
— Дэниел, вы покажете нам? — Шарлотта постучала кулачком ему в плечо, изо всех сил стараясь привлечь его внимание. — Вы поедете с нами? Пожалуйста, поедемте с нами!
Дэниел не сразу ответил на эту страстную мольбу. Я знала, что он ждет, что я вмешаюсь и, возможно, придумаю для него какое-нибудь оправдание, но я эгоистично молчала. Сквозь прозрачные полукружия, которые оставляли на ветровом стекле дворники, я видела впереди дорогу, залитую грязной водой, и дубы, черневшие на фоне неба и гнувшиеся под порывами дождя.
— Ну пожалуйста, — настаивала Шарлотта.
— Может быть, — сказал он.
Но она не отставала.
— Это значит да или нет?
— Ну, хорошо… — он повернул к ней голову и усмехнулся, — да.
— О, здорово! — она захлопала в ладоши. — Что мне надо взять с собой, Пруденс? Взять резиновые сапоги?