— Но это ведь не навсегда?
— Ничего на свете не бывает навсегда.
— Я никогда больше не увижу папу и Майкла?
— Конечно, увидишь. В конце концов, Майкл твой брат.
Шарлотта сморщила нос.
— Он не очень-то добрый. Я не слишком его люблю.
— Все равно он твой брат. Может быть, на следующие каникулы он захочет приехать и тоже погостит у меня. Но я думаю, что и твоя бабушка будет рада его принять.
— Она не хотела, чтобы я приезжала, — заметила Шарлотта.
— Ты не должна так думать. Просто ей нелегко жить с такой маленькой девочкой, как ты. Бывают люди, которые не умеют ладить с детьми. Многие прекрасные люди этого не умеют.
— Но вы умеете, — ответила ей Шарлотта.
— Потому что я их люблю, — улыбнулась Феба. — Особенно тебя. Вот поэтому я и предложила, чтобы ты у меня пожила столько, сколько понадобится.
— А как быть с моей школой? — Шарлотта по-прежнему была очень насторожена. — Я должна вернуться туда в конце недели.
— Я поговорила об этом с твоей бабушкой. Ты любишь свою школу?
— Нет, я ее ненавижу. Я ненавижу все время жить не дома. Я самая маленькая, там нет никого младше меня, кто жил бы в интернате. Есть девочки, которые приходят туда только днем, они все дружат и общаются в выходные, а меня не зовут. Я бы тоже хотела ходить только днем, но мама сказала, что в интернате гораздо лучше. Не знаю, почему там лучше. По-моему, там гораздо хуже.
— Значит, ты не будешь против, если тебе не придется туда возвращаться?
Шарлотта осторожно это обдумала. На ее лице появился первый проблеск чего-то похожего на надежду.
— Почему? Разве я не должна туда вернуться?
— Нет, я думаю, это необязательно. Если ты будешь жить со мной, для всех нас будет гораздо лучше, если ты станешь ходить в местную школу. Тут никто не живет в интернате, и я думаю, тебе тут понравится.
— Я не очень хорошо учусь.
— Люди не бывают хороши во всем. Зато ты отлично рисуешь и мастеришь. А если ты любишь музыку, у них есть очень хороший учитель музыки и настоящий оркестр, который даже дает концерты. Я знаю одного мальчика, твоего ровесника, он играет на кларнете.
— И я смогу туда ходить?
— Если ты захочешь, я думаю, это можно устроить.
— Я очень хочу.
— Так ты поживешь со мной?
— Вы хотите сказать… я никогда не вернусь к папе?
— Да, — мягко сказала Феба, — возможно, я именно это и хочу сказать.
— Но… вы только что говорили… ничего не бывает навсегда. — Ее глаза были полны слез, и смотреть на это было очень больно. — Я не могу жить у вас…
— Нет, можешь. Столько, сколько захочешь. Как видишь, хотя и случилось самое плохое, мир все же не рухнул. Ты можешь обо всем поговорить и со мной, и с Пруденс. Тебе не нужно все держать в себе. Не старайся быть слишком мужественной. Если хочешь плакать — плачь на здоровье…