Эта творческая работа возможна лишь при дружных совместных усилиях всех слоев населения и при гражданской свободе, обеспечивающей каждому гражданину неотъемлемость и неприкосновенность присущих ему прав безотносительно к его прошлому… Это значительно облегчило бы достижение конечной цели — прекращение гражданской войны и примирение враждующих сторон на внутреннем и внешнем фронтах».
Понимая тяжелое, подчас бедственное положение населения страны, Бехтерев стремился использовать любые возможности для оказания ему помощи. Одной из главных бед был голод. Особенно тяжко страдало от него население промышленных центров и Поволжья. 1 января 1920 года в центральной советской прессе было опубликовано и в тот же день передано по радио за границу обращение Бехтерева к врачам всего мира с предложением печатно и устно протестовать против неслыханного злодеяния так называемых культурных стран, прежде всего стран Антанты, проявляющегося продовольственной блокадой России. «Россия, — говорилось в обращении, — переживая вместе с другими народами тяготы бывшей великой войны, ныне, раздираемая гражданской войной, уже в течение нескольких месяцев подвергается всем последствиям продовольственной блокады извне со стороны держав, входящих в состав Антанты. Какими бы мотивами ни руководствовались правительства иностранных держав в установлении этой блокады, для всех должно быть ясно, что эта столь жестокая мера является не чем иным, как заведомым убийством многих сотен тысяч, а может быть, и миллионов населения России.
Какова бы ни была роль политических тенденций правящих сфер различных народов, соседство последних не может быть устранено никакими условиями. А если так, то судьба нас будет связывать вместе с вами и территориально и духовно. А если так, то прекратите же вашу блокаду, к последствиям которой вы до сих пор оставались глухи, быть может, потому, что вы сами не осязали и не осязаете всего ужаса этой бесчеловечной кары, губящей в конце концов более всего ни в чем не повинных детей, женщин, стариков. Есть вещи, о которых нельзя и преступно молчать, а имеющие уши да пусть слышат.
Я обращаюсь, в частности, — говорил Бехтерев, — к товарищам врачам всех стран, которые по международным установлениям признаются нейтральными элементами даже в войнах, обусловленных политическим раздором народов и которым человеческие страдания более близки, чем кому бы то ни было».
Возможно, обращение Бехтерева оказало определенное воздействие на общественность европейских стран. Во всяком случае, «через две приблизительно недели из-за границы в наших газетах появилось известие, что блокада снимается» (