Они надолго умолкли. Эмма чувствовала, что ему больно. А может быть, и хорошо, что так вышло? Однако такого вопроса она ему не посмела задать.
— А ты, guapa, на один мой вопрос захотела бы ответить? —
Эмма встрепенулась. В это время она была погружена в раздумья о том, как оценивает случившееся Аманда.
— Ты все же на мой вопрос не ответил, — продолжала она теребить все ту же струну. — Он ведь был о любви.
— О любви… — Луис постучал по рулевому колесу тыльной стороной руки. — Может ли честный и правдивый человек положа руку на сердце поклясться, что у него есть любовь? Как можно это знать?
Эмма рассмеялась.
— Ты блестяще ответил на мой вопрос.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты обидишься, если я скажу тебе.
— Нет, я не буду обижаться.
— Если ты должен задумываться и спрашивать себя, значит, любви наверняка не было.
— Ты такой большой специалист в этой области?
— Я же говорила, что обидишься! — После этого они надолго замолчали.
На окраине Хереса Эмма от восторга чуть не подскочила на сиденье. Каждый второй дом здесь, казалось, имел винный погреб, так как был снабжен световой рекламой дегустации хереса и других вин. Они вышли из машины.
— Интересно, сколько бочонков здесь хранится?
Луис замедлил шаг, чтобы повернуть в направлении огромного белоснежного дома с фамильным гербом Кеведо на фасаде.
— В погребах Хереса постоянно запасено больше миллиона бочек.
— Можно устроить хорошую пьянку.
Он улыбнулся. Похоже, она прощена.
— А почему так много погребов в Хересе, ведь виноградники в Андалусии повсюду? — поинтересовалась она.
Темные глаза Луиса сощурились, и он опять улыбнулся. Эмма почувствовала, что угодила ему, затеяв разговор о близких его сердцу вещах. Он растолковал Эмме, что в Испании один-единственный регион, известный как херес-треугольник, где гроздья произрастают на самой верхушке лозы. Вот из этого винограда выходит самый вкусный херес.
Черты его лица ожили, жесткость пропала, глаза загорелись. Эмма, очарованная таким преображением, стала засыпать его вопросами. Производство хереса было одним из тех предметов, о которых она прежде не думала ни секунды. Но к тому времени, как они оказались в погребах Кеведо, Луис понял, что заразил ее своим энтузиазмом.
Ее заставили продегустировать вино разных сроков хранения. А потом Луис пригласил ее на обед в изумительный ресторан, расположенный в лесу под Хересом.
— Должно быть, это замечательно — заниматься делом, которое любишь, — говорила Эмма за обедом. — У меня была совершенно жуткая работа на фабриках, в магазинах, в пабах. Все же я заставляла себя полюбить самый процесс. Но только вернуться к прошлому я бы ни за что не хотела. Когда я устаю писать эссе, я напоминаю себе о прошлом и говорю, что, может быть, мне всю жизнь придется быть упаковщицей варенья или убирать за туристами. После этого я начинаю упорно заниматься, чтобы получить степень, а значит, и приличную работу.