— И что дальше? — повторил он бесцветным голосом. Она чувствовала, что ему стоит больших усилий сохранять самообладание. — Положим, вы настоящая чума. Но, как говорится, дареному коню… Итак, я открою свои карты. В субботу мне надо быть в Севилье. У меня там дед. Тяжело больной старик, которому осталось жить месяцы, если не дни. Когда у нас был роман с Амандой, я писал ему восторженные письма, и он с нетерпением ждет встречи с моей будущей женой. Но у нас с Амандой произошла размолвка — кольцо возвращено, свадьбы не будет. Я уже решил ехать к нему и все объяснить на месте. Однако вы должны понять, насколько тяжело мне будет его огорчить. Он с такой радостью узнал, что после безалаберной юности любимый внук решил остепениться… И тут я вижу вас… В общем, вам предстоит сыграть роль моей невесты.
Эмма невесело рассмеялась. Ее изумляла бесцеремонность этого типа.
— Странная шутка, — выдавила она.
— Неужели вы не можете понять, насколько это серьезно? — Он окинул ее холодным взглядом.
— Тогда вы изрядно рискуете. А что, если я расскажу старику правду?
— Не посмеете. Либо вам придется раскаяться. — У него дрогнули губы. Спокойствие не давалось ему.
— Я не сказала еще ни «да» ни «нет» — и уже слышу угрозы. — Сейчас она чувствовала себя хозяйкой положения и готова была подтрунивать над его несчастьем.
— Прошу вас, согласитесь. — Теперь в выражении его лица было столько отчаяния, что Эмме сделалось не по себе.
— Трудно представить себе… Мой вид… — бормотала она, но испанец пропустил ее слова мимо ушей.
— За неделю пребывания в Севилье вы получите пятьсот фунтов. Необходимые туалеты — они останутся вам — будут стоить гораздо больше. Контракт оформит мой юрист или, если хотите, ваш. В любом случае услуги юриста оплачиваю я.
А что, если судьба его мне посылает? Не будь он испанец, Эмма отделалась бы от него и забыла. Может быть, с сожалением, но она заставила бы себя его забыть. Однако эта поездка открывает ей возможность пройти стажировку и вовремя защитить диплом. И работать по специальности, не унижаться ради денег…
— А еще вы получите премию, если справитесь! — говорил постоялец ободряюще, полагая, очевидно, что она боится или не надеется на себя.
В ней с новой силой вспыхнуло презрение к этому испанцу, к его деньгам, к самой себе, готовой опять пойти на такое унижение.
— Вы всегда получаете то, чего вам хочется? — выпалила она в раздражении.
Он опешил, но ответил спокойно:
— Я убежден, что каждый человек имеет свою цену.
Вот он и выдал себя. Она в его глазах гусеница, насекомое!
— А я презираю таких сеньоров, которые все оценивают в деньгах! Они позорят других людей и себя! — Хорошо она сумела спародировать его тираду! Умница Эмма!