– Конечно, граф… – мигом потерял Алферьев значительную часть апломба, а заодно и уменьшил громкость голоса. – Может быть вы сами скажете все, а я не буду мешать и вообще удалюсь на время.
– Нет уж. Сначала вы, любезный, выскажете ротмистру и другим господам офицерам все, что действительно хотели сказать, – не согласился оказавшийся графом незнакомец с четками. – Только скажете вы это тихо, спокойно, не срываясь на крик, который никак не украсит ваше положение, да и у меня вызовет не самую лучшую реакцию. Насколько я понимаю, вам чем-то не понравились действия ротмистра минувшей ночью. Чем же, позвольте полюбопытствовать? Или это не понравилось кому-то там, в высших сферах? Впрочем, я несколько тороплю события…
Серьезная фигура этот граф, раз полковник его в самом прямом смысле боится. Да, боится, уж почувствовать чужой страх я могу, причем безошибочно. Сложнее с причиной… Тут я практически бессилен. ибо не имею представления, на какой крючок поймали нашего начальника. Радует другое – человек в черном явно настроен ко мне самым благожелательным образом. По какой причине? Сейчас данный вопрос вовсе не главный, ведь перво-наперво необходимо избавиться от нежелательного внимания со стороны великосветских или близких к ним кругов. Раз уж они обратили на нас внимание (а такой вывод практически однозначно делается, исходя из собственных наблюдений и оброненных гостем в черном слов), то с целью доставить очень серьезные неприятности.
Но сперва лучше выслушать то, что имеет сказать полковник, там наверняка найдется интересное для нас…
– Ротмистр Градов, вы действительно зашли очень далеко, – теперь голос Алферьева был относительно спокоен. – Да, я помню все успехи вашей группы и лично вас, но методы… Методы просто ужасны! Одни трупы, это просто убийства без суда и следствия, несовместимые с честью офицера.
– То есть нас убивать эти мерзавцы могут, а мы с ними раскланиваться вежливо должны? – не выдержал Клим, побелевший от злобы. – Скоро посреди дня бомбы рвать будут. Уже рвут! Только не у нас, а в соседних губерниях, где правил придерживаются…
– Что… – набравший было воздуха в грудь для очередного грозного рыка, полковник поймал иронический взгляд человека с четками и стушевался. – Штабс-ротмистр Климов, извольте не перебивать старшего по званию. Вы все знаете, что я в меру своих сил не мешал вашим «методам», но сейчас вы затронули интересы очень влиятельных персон. Среди тех, кто вчера попался вам под горячую руку, был сын князя Мереяславского, а это очень значимая фигура в столице. Камергер двора его Императорского Величества, известный либерал и просто человек с очень большими связями.