Просто удивительно, насколько подготовка к боевым действиям сейчас отличается от ситуаций в четвертом и шестом годах, – не мог не признать я в середине января девятого года. Перед японской войной был совершено невообразимый бардак. Перед черногорской – он же, но уже в вообразимых количествах. А теперь даже и придраться-то толком не было к чему… Наверное, наши все же чему-то научились, а главное, сказалось большое количество немецких офицеров, участвующих в операции. Так что укрепрайоны были вовремя построены и заняты. Они имели нумерацию с первого по пятый, первый – у Ляодуна, оборонялся в основном японскими частями под видом китайских добровольцев. Второй и третий занимали наши под командованием Каледина, эти не маскировались ни под кого. Четвертый и пятый – это были немцы, то есть тьфу, еврейские казаки во главе с Людендорфом. Верховным главнокомандующим был объявлен Гоша, но вот ведь дела – сам он сидел в Питере, а на месте событий присутствовал только небольшой огрызок Главного штаба во главе с Куропаткиным. Зато имелась большая группа военных наблюдателей, которая, собственно, и являлась настоящим командованием Дальневосточной группы войск, а заправлять там будет сам Шлиффен. Над ним стояли только два императора, Гоша и Вильгельм. Черногорская империя прислала батальон своих бойцов (у нее больше не было), ну, а Курильское королевство собиралось действовать исключительно на море.
Январь прошел в непрерывных попытках противника нащупать слабые места в нашей обороне, но попытки эти предпринимались небольшими отрядами хунгузов, так что даже в проходах между укрепрайонами их легко останавливали пулеметным огнем. Но к границе уже потихоньку подтягивались части настоящей армии – по данным разведки, в первом эшелоне наступающих должно быть около миллиона человек.
Пока еще Китайская Республика не объявляла войну ни Манчжурии, ни Монголии, а набеги на наши укрепрайоны сходили за бандитские выходки местных отморозков, англичане и американцы непрерывно гнали в Китай пароходы со всяким вооружением – в основном, конечно, несусветным старьем. Однако Гоша уже разродился двумя нотами, в первой из которых сообщал, что, если правительство КР не обуздает своих бандитов до мая девятого года, то Россия оставляет за собой свободу действий по защите своей собственности в тех краях. А во второй мировое сообщество было проинформировано, что в случае войны с Китаем Желтое и Восточно-Китайское моря будут объявлены зоной боевых действий, в котором любой корабль, кроме российского или черногорского, сможет плавать только при наличии у него специального пропуска, выдаваемого представителями этих держав. Мировое сообщество в лице Англии, Франции и Штатов взвыло, но Гоша твердо подчеркнул, что терпеть ситуацию, когда по морю к нашим противникам будет подвозиться то, что способствует войне против нас, он не намерен, а все с этим несогласные могут объявлять войну России хоть завтра. Франция притихла, а Штаты даже остались довольны – теперь отпали последние сомнения в том, что Россия будет воевать с Китаем сама и всерьез.