Так вот, в этих условиях еврейские деловые круги обратили самое пристальное внимание на Бунд. А насчет интеллигенции… Да, в небольших количествах она присутствовала в партии с момента ее образования, но массовый наплыв случился уже после получения, так сказать, социального заказа, причем оплаченного.
– И эти круги испытывают определенное беспокойство по двум причинам. Первая… Георгий Андреевич, вы же только что разрешили мне называть вещи своими именами! И я вам прямо заявляю – то, что вы делаете в области взаимоотношений государства и частного капитала – это произвол!
– А что, разве он когда-нибудь был похож на что-то другое? – удивился я. – Именно произвол, таковым он и был задуман, таковым и реализуется. Или вы считаете, что он реализуется недостаточно решительно?
По виду собеседника было совершенно ясно, что ни малейшего недостатка решительности он не видит, но я решил до конца прояснить этот вопрос:
– Весь народ России должен жить по одному закону, это неоднократно подчеркивал император, ну а я прилагаю все силы для того, чтобы оно побыстрее стало именно так. Но ведь народ же, а не элита! Ибо она всегда какой-то мере причастна к созданию законов, и что, она их будет писать сама против себя? Не смешите. И пока у нас не отработан механизм разработки и принятия дополнительных законов именно для элиты, которые она должна соблюдать помимо общих, эти законы временно заменяются произволом со стороны его величества, меня и последнее время в какой-то мере премьер-министра. А к элите мы относим всех, могущих оказать реальное влияние на политику государства. Причем чиновник начиная с четвертого класса относится к элите автоматически, а бизнесмен – только когда начинает лезть в политику. Я вполне допускаю, что лично вам или еще кому-то такое положение дел не нравится, но это не мои проблемы.
– Надеюсь, что этот… э-э-э… переходный период кончится достаточно быстро! – вздохнул гость и продолжил:
– Однако пока в определенных кругах наличествует серьезное беспокойство, не будет ли что-либо подобное культивироваться и в образовавшемся государстве.
Вот, значит, с чем связано вдруг охватившее некоторых стремление к собственной государственности, сообразил я. И разъяснил:
– Ничего похожего на произвол не будет, но в случае соблюдения несложного… ну, скажем, кодекса. Первое – без согласования с комиссариатом запрещено финансово поддерживать любые политические либо общественные движения в России. Второе – накладывается запрет на поддержку некоторых партий и вне наших границ, их список будет вам вручен. И, наконец, ни в коем случае нельзя вести никаких несанкционированных дел с субъектами, находящимися в списке нелояльных к России. Список небольшой, на сегодняшний день там все Ротшильды, Рокфеллер и банкирский дом «Кун и Леб». Пока эти пункты будут соблюдаться, Россия полностью воздержится от какого-либо вмешательства во внутренние дела новообразованного государства. Ой, зря вы с таким облегчением вздыхаете, я же еще не закончил… Так вот, между Россией и вами должен быть подписан еще и договор о взаимной выдаче преступников. Какие статьи в нем перечислите вы – это ваше дело, а Россия потребует выдачи по статьям из раздела «Преступления против Империи». Они, кстати, срока давности не имеют. Да, и побледнели вы тоже зря, дослушайте же до конца, прежде чем реагировать! Так вот, иметь право и пользоваться им – это две большие разницы. Россия вам устно обещает, что не будет пользоваться своим правом требовать экстрадиции, пока вы будете прислушиваться к рекомендациям финансового департамента Ее Величества. Ну, а конкретно на кого и сколько у меня есть материала – пусть это пока останется моей маленькой тайной.