Она стояла у лифта. Остановившись рядом, Фомин оглядел ее — синие тени под глазами, как от бессонной ночи, ясно выделяются морщины у губ и около глаз — злых, брезгливо сощуренных. Одета дорого и модно, вся в золотых побрякушках.
И в кабину вошли они вместе. Лифт пополз вверх. Женщина раскрыла сумку, начала копаться в ней, отыскивая ключи. Юрка переминался с ноги на ногу. Вот седьмой этаж. Фомин удивился, увидев, что женщина подошла к двери той квартиры, где жил мужик, говоривший о преступности планирования. Но удивление удивлением, а надо делать дело, и Юрка встал у нее за спиной.
— Что вам надо? — она резко обернулась.
— Тут живет один человек… — сбивчиво начал объяснять Юрка, но его грубо оборвали:
— Черт возьми совсем… Что вам от него надо?
— Поговорить… Спросить, — Юрка немного растерялся, не ожидав такой злости в маленькой женщине.
— О чем спросить? — повернувшись к нему боком, женщина на ощупь вставляла ключ в замочную скважину. Наконец, замок щелкнул, она налегла плечом на дверь.
Такого исхода разговора Юрка не хотел — торчи потом на лестнице, жди, пока зловредная баба вызовет милицию. Лучше попробовать войти и еще раз объясниться. Сделав рывок вперед, он вместе с ней влетел в прихожую и, не удержавшись на ногах, упал, растянувшись во весь рост.
Завизжав, женщина метнулась в глубь квартиры, но тут же ее визг внезапно оборвался, перейдя в горловой сип.
Быстро поднявшись, испуганный Фомин кинулся следом за хозяйкой и остановился: она пятилась к выходу, прижав руки к горлу и судорожно дергаясь всем телом. Юрка взглянул через ее плечо — в проеме двери, неестественно выпучив глаза на посинелом лице, висел в петле из бельевой веревки тот самый мужик.
— А-а-а… — жутко закричала женщина, забилась, запрокидывая голову и падая на руки едва успевшего поддержать ее Фомина.
Неожиданно вывернувшись из его рук, она резко обернулась. На Юрку глянули обезумевшие глаза.
— Мерзавец! — хозяйка вцепилась в его рубаху, рванула на себя, откинувшись всем телом назад. — Ты… Ты!
Ему удалось оторвать бившуюся в истерике женщину от себя — вместе с отлетевшими пуговицами и клоком рубахи. Отпихнув орущую хозяйку в угол прихожей, Юрка выскочил на площадку, забыв про лифт, кинулся вниз по лестнице, спотыкаясь и перепрыгивая сразу через несколько ступенек, — ужас подстегивал его, удесятеряя силы. Перед глазами стояло словно свернутое на бок лицо висельника с навсегда остановившимися выпученными глазами. Бежать, бежать отсюда! Скорее!
— Стой! Подонок!.. А-а-у… — завыла наверху женщина.
Хлопнула дверь подъезда, крик оборвался. Фомин выскочил во двор, стремглав пролетел подворотню, выбежал на тротуар…