Претендентка упорхнула на кухню.
Папа молчал. Глеб бегло осмотрел комнату — репродукция женского портрета на стенке в аляповато-тяжелой багетовой раме, диван, большой полированный стол, телевизор, стулья, платяной шкаф. Ни одной книги, даже полок нет. Это его насторожило — он привык видеть в домах знакомых книги, любил поговорить о литературных новинках, пусть как дилетант, но все же… Неужели ничего не читает? А родители обходятся газетами? Но что же для души — телевизор?
Папа претендентки тихонько вздыхал, стараясь не встречаться с гостем глазами, словно стесняясь его или не решаясь задать нескромный вопрос. Глеб тоже чувствовал некую неловкость в обществе родителя.
Молчание, становившееся неприлично долгим, было прервано появлением претендентки. Она поправила рыжеватые кудри, как в зеркало глядясь в полированную дверцу платяного шкафа.
— Поговорите еще немного. У нас не все готово. Глеб, ты любишь пироги с капустой?
Глеб с детства терпеть не мог пирогов с капустой, рисом или изюмом. Его бабушка и мать всегда пекли пироги с вишней или яблоками, иногда с рыбой, а летом обязательно с черникой — румяные, источавшие соблазнительный аромат. Но стоит ли обижать хозяев дома?
— Вот и хорошо. Посидите, а я на кухню…
«Сколько еще сидеть и молчать? Уже есть хочется — время ближе к ужину, а я не обедал. Внутри кишка кишке кукиш показывает, — тоскливо подумал Глеб. — Как она там, у горячей плиты в таком платье?»
Ему часто приходилось после развода жить одному — мать хворала, лечилась. Привык сам готовить, стирать, убирать квартиру, в общем, делать всю домашнюю работу. Поэтому прекрасно знал, как надо одеваться, чтобы несколько часов простоять у плиты.
— У вас есть собака? — уведя глаза в сторону от собеседника, тихо спросил родитель претендентки.
— Нет, — ответил Глеб и, помолчав, добавил: — За каждого в твоем доме надо нести ответственность. Нельзя взять просто так и загубить.
— A у нас была, — вздохнул родитель. — Хорошая, добрая…
Слово добрая прозвучало у него особенно тепло, и Глеб решил, что напротив сидит очень одинокий человек — одинокий, несмотря на то что у него есть семья, теплые тапочки и телевизор по вечерам после сытного ужина. Надо полагать — седой мужчина испытывает дома дефицит доброты?
Держа в руках поднос, уставленный закусками, в гостиную вплыла хозяйка дома — в ярком платье и синих пластиковых пляжных шлепанцах, надетых на босу ногу.
— Как мама, Глеб? — вместо приветствия спросила она.
— Лечится.
Глебу хотелось есть, он жалел, что поддался приторно-ласковым уговорам и не пообедал. Пусть нет у него разносолов, а только по-холостяцки сваренный картофельный суп и котлеты, зато теперь не пришлось бы испытывать муки голода. И вообще — зачем он здесь? Зачем пришел, если еще ничего не решил? Главное — решить для себя, как дальше будет, а когда решишь… Поесть можно и дома, но его завлекло любопытство поглазеть на чужой уют, устроить разведку в ее стане.