Речь шла о предстоящем лете, и Дубко спросил у Щербакова, собирается ли тот в альпинистский поход.
— Нет, Виктор Осипович, мы с Леной в моряки подаемся, вернее в речники... К июню, надеюсь, мотор будет готов, и тогда поплывем вниз по матушке Волге...
— Какой мотор?
Михаил начал рассказывать, но в это время в комнату вошла Лена.
— Просим к столу, все готово! Павел, позвольте вас взять под руку, — проговорила она весело. Она церемонно вышла с ним первая и усадила за стол так, что Павел оказался рядом с Ниной. Как-то само собой случилось, что после той памятной ночи, она дважды приезжала узнавать о здоровье Павла, у них установились дружеские отношения.
Откинув свое высокомерие, девушка стала удивительно милой. Сейчас, сидя рядом с Павлом, она даже не пыталась втягивать его в разговор, и ее не раздражало молчание молодого Полынова. Когда человек нравятся, можно посидеть и молча. И Павел чувствовал к девушке дружеское расположение, но его воображение больше волновала та, другая, которой сегодня за столом не было.
Неожиданно Дубко поднялся и сказал:
— Дорогой Александр Иванович, думаю, что не ошибусь, если скажу, что мы все, здесь сидящие, за человеческое долголетие... Мы, так сказать, ваши принципиальные сторонники и отлично знаем, что спиртные напитки укорачивают человеческую жизнь. Так ведь, друзья?
Ответ был далеко не громогласным.
Виктор Осипович лукаво подмигнул:
— Как бачитэ, полное единодушие...
Под общий смех Щербаков проговорил:
— Я воздержался...
— Леночка, проведите со своим чоловиком, как говорят на Украине, массово-разъяснительную работу... Вот видите, Александр Иванович, среди нас только один пьющий... Поэтому разрешите остальным, которым не угрожает, как Михаилу Георгиевичу, опасность спиться, осушить по одной чарке вина за здоровье Павла Александровича.
С этими словами он извлек из-под стола длинную, узкую бутылку...
— Болгарское, натуральное. Ручаюсь, что больше, чем на две секунды, нашу жизнь оно не сократит... Мария Васильевна, давайте соответствующую посуду.
Александр Иванович покачал головой, но пригубил вино вместе со всеми.
В самый разгар завтрака, Михаил, сидевший возле окна, вдруг объявил:
— Александр Иванович, к вам опять пожаловали иностранцы.
Он увидел, как по двору шла та же странная пара: старичок в бобриковом пальто с неизменным заграничным саквояжем в руках и молодая женщина в роскошном меховом манто.
— Что-то они зачастили...
Полынов пожал плечами. Ему самому были не по душе эти визиты. Он поднялся из-за стола, вышел в коридор.
Молодая женщина очаровательно улыбалась, приветствовала его, как старого знакомого: