Прошло несколько месяцев... Жизнь шла своим чередом. Лена много работала и была рада этому. В свободное время сидела дома, думая о чем-то своем...
Но как-то ненастным октябрьским вечером в одной из квартир в тихом переулке за Савеловским вокзалом собралось несколько старых друзей.
За окнами чернела осенняя ночь... По стеклам беззвучно стекали дождевые струи. А в трех небольших скромно обставленных комнатках было тепло и уютно. Отмечался день рождения Лены. В прошлом году такой вечер был очень шумным. Под радиолу танцевала молодежь, звучали веселые песни. Когда поднимали бокалы за именинницу, она шутливо говорила:
— Ну чему вы радуетесь? Ведь я стала на год старше.
— Леночка, вам это не страшно. Вы с каждым годом становитесь интереснее, — отвечали ей друзья...
На этот раз все было иначе. Лена никого не приглашала, но пришло несколько человек, между прочим и Малинин. Мать Лены, Татьяна Александровна поставила на стол сладкий пирог. А часов в девять вдруг пришел Павел Григорьевич Осередко. Он извинился за то, что явился без приглашения.
— Но я знал, Лена, что сегодня ваш день рождения, и разрешите мне подарить вам свою картину.
Он внес картину в комнату, и, когда ее открыл, Лена застыла.
— Михаил... — чуть слышно прошептали губы девушки.
Да, это был он, живой, гордый, устремленный вперед... Все молчали. Потам Лена с жаром схватила руку художника и, прежде чем тот успел ответить, поцеловала ее.
— Спасибо, Павел Григорьевич...
Слезы помешали ей продолжать, и она выбежала из комнаты.
— Напрасно вы принесли картину сейчас, — укоризненно заметил Малинин, — прошлое забыто, и не надо о нем напоминать.
— Неправда! — вдруг прозвучал голос Лены.
Она стояла в дверях, и глаза ее были сухими.
— Еще раз большое спасибо, Павел Григорьевич, я вам всю жизнь буду благодарна за такой подарок.
Она подошла к картине.
— Мама, помоги мне, пожалуйста, отнести в мою комнату...
В этот вечер друзья оставались недолго. Только Галя собиралась заночевать, но Малинин упросил и ее уйти, а сам задержался. Когда они остались наедине, он поднялся со стула и стал ходить по комнате, явно нервничая.
Лена сидела у неубранного стола. Малинин остановился и, обращаясь к ней, сказал:
— Стоит ли думать о прошлом? Давай лучше поговорим о будущем.
Лена не ответила.
— Видишь ли, Лена, когда был другой, я мог надеяться только на дружбу. Мне было тяжело, но я это понял. Со дня возвращения в Москву я ни словом не обмолвился о своем чувстве, но я больше не могу, понимаешь, не могу, я люблю тебя, люблю.. Там, в экспедиции, я так мучался, следил за тобой... Ты помнишь свою прогулку с Щербаковым за станцией?.. Я шел за вами.