Зенитки упрятаны выше всяких похвал. Наши пушки оставляют многометровые борозды в заводском пенобетоне, но все цели выжили — непорядок!
Пока я отворачивал и набирал высоту, по мне успели пристреляться и зацепили плоскость. Вдобавок «Хаген» обстреляли из ПЗРК. Пришлось фигурять и сыпать ловушки. Ушел. Вспотел, но ушел.
Где та шестерка истребителей?! Ага, вот и они, идут следом за мной, и красиво идут!
А это кто?
Две жирные метки приближаются к шахтам. Сигнатура транспортных флуггеров. Ну не идиоты?! Сказано же: десант на космодром!
Эх, придется спасать дурачков, вариантов никаких. Сейчас ведь подставятся под лазеры! Хоть они и самодельные, а вон какая дыра в плоскости! Один из ракетных пилонов мне отстрелили. Хорошо что пустой.
Ну ничего. Сейчас мы их причешем. Сейча-а-ас! Позади разворачивается шестерка машин — четко, как на параде. Это кто в нашем клане такой умелый?
В работе только три зенитки — те неизвестные ловкачи постарались. Второго захода пиратам-зенитчикам не пережить. Я корректирую направление по горизонтали на три градуса, забирая южнее. Теперь мерзавцы видны как на ладони.
Рукоять от себя, тягу на маршевые, машина дрожит, вибрирует, наслаждаясь своим стремительным титанировым телом и могучими дюзами…
И тут в меня влепили!
Влепили!
Откуда?!
Сзади! Неужто «дружественный огонь»?! И точно. Вот козлы!
Но как-то странно. Я чувствую, что «Хаген» в порядке. Аэродинамика не нарушена, двигатели тянут, но при этом у меня накрылась вся электроника! Даже парсер!
Гаснет колпак кабины, гаснут все экраны. На дисплее парсера мигает надпись: «Аварийное отключение. Перезагрузка». И это единственный свет в черноте умершей машины.
— Какая, к дьяволу, перезагрузка, твою мать?! — ору я и понимаю, что рация тоже того.
Мимо проносятся упругие тени. Шесть теней. Коллеги, блин. Ладно хоть цели накроют, а меня-то за что?!
Надо что-то делать, ой надо! Я же сейчас врежусь! Ни посадочных дальномеров, ничего. Кругом непроглядная тропическая ночь, а под брюхом незнакомая местность.
Или — или. Вынужденная посадка или обратно в небо?
Лучше бы в небо, но я не успеваю. Слишком темно. Я едва успел свиражить, огибая какую-то трубу. Выравниваю флуггер и активирую тормозные дюзы, раскрываю воздушные тормоза, убираю тягу маршевых, и полную, полную мощность на днищевые дюзы! Борьба за жизнь, за метры и сантиметры.
Отрицательная перегрузка такая, что чуть не выскакивают глаза.
Я несусь между заводских корпусов… Мимо каких-то зловещих полусфер высотой с двадцатиэтажный дом… Мимо подвесных дорог и разномастных коммуникаций, забранных в блестящую теплозащиту.