Рафаэль звонил в ее журнал и оставил свой номер телефона. Но Ева так и не позвонила, а значит, ей наплевать на то, что они разделили между собой. Ей просто все равно.
Дождь усилился, проникая под ворот пальто, стекая по коже. Неожиданно, ощутив почти физическую боль, Рафаэль вспомнил тот день в Венеции, когда они с Евой стояли посреди площади Святого Марка. Ее глаза тогда светились от ярости, которая так быстро обратилась в страсть…
Стиснув зубы, Рафаэль открыл дверь, вошел и захлопнул ее за собой.
Тряхнув мокрой головой, он прошел в кухню и налил воду в кофе-машину. Он регулярно пользовался только ею. Синьора Арриго, горничная Рафаэля, бесконечно переживала за него — он пил слишком много кофе и почти ничего не ел. Она стала оставлять для него домашнюю лапшу и другие вкусные блюда в холодильнике. Вот и сегодня его ждала фокачча.
Рафаэль улыбнулся и полез за кофе. Его внимание привлекла другая коробочка.
Английский чай.
Каким жалостливым он стал. Смешно, что он привез его с собой из Флоренции и хранил эти полгода. О чем он думал? Что однажды Ева возникнет на пороге его квартиры? И предложит ему еще один шанс за чашечкой чая?
Раздался звук глухого удара, когда коробочка с чаем, ударившись о стену, упала в мусорное ведро.
Прихватив бутылку красного вина, Рафаэль вышел из кухни, позабыв о еде и кофе.
Он прошел в гостиную и, не потрудившись включить свет, встал у окна.
Снаружи лил дождь. Рафаэль пил вино и наблюдал, как крупные капли дождя стекают по стеклу. В мозгу то и дело проплывали обрывки воспоминаний.
Ева. Ее голова у него на коленях, мягкость ее волос, ее теплое дыхание…
Мужчина в отчаянии простонал, отошел от окна и включил телевизор. Новости. Футбол. Что угодно, только бы отвлечься.
На экране возникла пустая сцена, и полились знакомые звуки. Рафаэль замер, не веря своим глазам и ушам, когда началась знакомая до боли ария.
«Мадам Баттерфляй».
Прикончив бутылку вина, Рафаэль откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Бледный свет луны за окном падал на его измученное лицо.
Флоренция в феврале сильно отличалась от августовской Флоренции, которую запомнила Ева. Дождь залил мощеные улицы, делая их темнее. Туристы в дождевиках рассматривали карты, прокладывая свой маршрут, не обращая внимания на великолепные здания перед собой.
Сидя позади неразговорчивого водителя, которого прислал за ней Марко, Ева смотрела в окно, пытаясь прогнать из головы мысли о Рафаэле.
Она дрожала. Даже отдаленная возможность увидеть его снова заставляла сердце биться чаще. Неизвестно, что сказала бы ее врач, если бы сейчас померила давление своей беременной пациентки. Чтобы не сойти с ума и не навредить ребенку, Ева пыталась сосредоточить свои мысли на Люке.