Вопрос в том, на какое расстояние распространяется телепатическая связь. И еще в том, сколько вражеских разведчиков не выявлено. Если, конечно, они существуют на самом деле, а не только в воображении Гутмана. И, наконец, в том, сколько из этих сорока двух ни в чем не виновны.
Последний вопрос, впрочем, был лишь этическим. Жизнями нескольких невиновных придется пожертвовать. В глубине души Жихарев понимал, что придется пожертвовать жизнями, даже если невиновны все сорок два.
– Ну что, уфолог, – обернулся к Гутману генерал, когда минутная стрелка часов встала вертикально. – Сейчас их берут. Если…
– Товарищ генерал! – прервал выросший в дверях ординарец. – Восьмой на связи.
– Соединяйте.
– Восьмой Первому. Объект восемь задержан. Сопротивления не оказал.
– Тридцать седьмой на связи, товарищ генерал!
– Тридцать седьмой Первому. Объект тридцать семь при задержании открыл огонь. Убит в перестрелке.
– Шестнадцатый Первому. Объект шестнадцать при попытке задержания покончил с собой.
– Двадцать пятый Первому. Объект двадцать пять задержан.
– Одиннадцатый Первому…
– Приготовились, – коротко бросил Старков. – Приказ – задержать находящегося в здании штаба комполка Луценко. Оружие изъять. При оказании сопротивления – расстрелять. Все поняли?
– Ни себе хрена, – присвистнул за спиной у Степки Корефан. – С каких это дел?
– Приказ командующего ополчением. Еще вопросы? Нет? Готовность двадцать секунд. Десять. Пошли!
Старков, выдернув из кобуры пистолет, размашисто зашагал к штабу. Четверо ополченцев, подсвечивая путь фонарями, нестройно двинулись за ним. Они преодолели половину расстояния от опушки чахлого перелеска до штабной избы, когда входная дверь в нее распахнулась.
Полковник Луценко в распахнутой на груди шинели вымахнул на крыльцо. На секунду замер в луче вскинутого Старковым фонаря и прыжком ушел в сторону.
– Стоять! – крикнул Старков. – Вы задержаны!
Вместо ответа полковник выстрелил. Рядом со Степкой схватился за горло и упал навзничь рядовой Семенов.
– Огонь! – рявкнул Старков и выпалил на звук.
Корефан сорвал с плеча АКМ, дал от живота в темноту очередь.
– Уходит! Уходит! – услышал растерявшийся Степка. – За ним! Уходит же!
Через пять минут бледный и враз осунувшийся капитан Старков связался со ставкой.
– Двадцать девятый первому, – сказал он обреченно в трубку радиотелефона. – Объект двадцать девять при попытке задержания скрылся. Полк поднят по тревоге.
– Фамилия, имя, возраст, воинское звание, должность.
Арестованный сглотнул слюну. Эти вопросы за те три дня, что провел под стражей, задавали ему раз в десятый.