Этот чудовищный спрут в те дни на всю Сибирь распластывал свои щупальца-присоски: и на хлеб крестьянина, по бросовым ценам везомый на рынок каждую-каждую осень со всех дворов из-за горькой нужды; и на неисследимые леса Якутии и Приморья; и на пушнину; и на земные недра Урала и Сибири, и вот, наконец, - на маслоделие!..
Силы были слишком несоизмеримы.
Стратегия неотвратимого отступления была уже основательно продумана, заведомо решена!
Прежде всего надо высвободить капитал. Бережно. Неторопливо - дабы не возбудить слухов, что Шатров разорен, не подорвать кредит. И не дать восторжествовать всем этим рандрупам и мак-кормикам!
И Арсений Шатров продал свои маслодельные заводы и лавки при них только-только что набиравшему тогда силу Союзу сибирских маслодельных артелей: "Пускай хоть своим! Ишь, проклятые, без войны, без единого выстрела заграбастали Сибирь! Не знал Ермак Тимофеевич, бедняга, что он ее для американских банкиров завоевывает!"
Тогда-то и забрезжил у него впервые замысел "Урало-Сибири" исполинского треста промышленно-производственных фирм, впрочем, со своим собственным банком, - треста, в котором объединились бы только промышленники и оптовые купцы Урала и Сибири, убрав начисто всех посредников между собою и миллионами покупателей, очистив Урал и Сибирь от международных грабителей.
Молодой еще тогда адвокат Анатолий Витальевич Кошанский под его руководством умело разработал устав замышляемой "Урало-Сибири". Увы! Еще и еще раз Арсению Шатрову пришлось испытать приступы черной желчи и против царского правительства, и против своих отечественных промышленников и купцов! Некий старик Чемодуров, известный всему уезду многотысячник и ростовщик, сверкнув злыми, насмешливыми глазками сквозь белый хворост бровей, молвил ему: "Умная у тебя башка, Арсений, да только жалко, что прикладу к этой голове маловато!" - "То есть как?" - "А так: тысчонок, поди, пятнадцать - двадцать - вот и весь твой истинник!" "Пускай так! Ну, и что дальше?" - "А дальше то: что лопни она, твоя "Урало-Сибирь", в котору ты нас тянешь, многим ли ты пострадашь? А я? Конешно, рыск - благородное дело, а на проценты жить спокойнее!.."
"Рыск... на проценты!.. Дубы стоеросовые!.. Вот и поди сколоти вас воедино, мамонтов сибирских!"
Кошанский, ездивший в Петербург за разрешением нового торгово-промышленного общества "Урало-Сибирь", ничего не мог добиться. Но, используя свои тайные связи и давние знакомства, молодой юрист выведал: против - сам Витте: "Почему это, дескать, намечается объединить одних лишь отечественных капиталистов? Я считаю привлечение иностранных капиталов к разработке естественных богатств империи весьма прогрессивным".