Путь молодоженов лежал не в столицу Российской империи, а в Великий Новгород, старинный русский город, в котором, по рассказам Софьюшки, могли оказаться раритеты, переданные вполне возможно ее мужем князьям Скаргиным во время возврата фамильных сокровищ, украденных у них. Эта версия требовала своего подтверждения. Снова вдоль дороги выстроились нескончаемые лесные массивы, прерываемые такими же бесконечными равнинами. Только теперь они были темно-зеленого цвета от зарядивших дождей, и не манили въехать под их прохладные кроны и предаться отдыху. Изредка вдали виднелись ветхие избы, крытые соломой, а на разъездах стояли мужики и бабы в лаптях с белыми онучами, поверх которых желтели лыковые веревки. Деревенские жители выглядели так сиротливо, что взоры спутниц молодых мужчин невольно становились печальными. После казачьей вольницы с казаками в ноговицах и казачками в кожаных туфлях, здешняя бедность особенно лезла в глаза. И чем дальше на северо-запад двигался поезд, тем беднее на вид становились люди, торчащие на обочинах дороги, тем мощнее растительный мир вокруг. В один из таких моментов Ингрид повернулась к Захару и спросила:
— Почему в России, в одной стране, такая большая разница во всем? Что в жилье, что в одежде.
— Потому что русские работать не хотят, — машинально огласил спутник привычную для всех отговорку. Подумав, добавил. — Потому что помещики обдирают их как кору с березы, или с той же липы, из которой они плетут свои лапти, а они молчат. В наших краях они быстро набираются ума-разума и живут не хуже других.
— Но лица у этих людей сытые.
— Сейчас да, потому что собрали урожай. Зато по весне они зубы на полку кладут.
— Ты их не любишь? — повернулась Ингрид к своему супругу. — Им надо помогать найти свое место в жизни.
— Русские люди вызывают у меня чувство презрения и негодования за то, что не хотят ничего менять в своей судьбе. Они привыкли жить так веками и подчиняться только грубой силе, отвергая разум.
— По моему, у казаков сила тоже на первом месте.
— Неправда, у нас больше агрессии и наглости, а силу мы стараемся обойти стороной, заменяя ее жесткой дисциплиной, — не согласился Захар. — У нас все равны, Ингрид, это почти как в вашем обществе, только мало культуры и промышленного прогресса. В университете я целыми ночами штудировал книги на эти темы и пришел к выводу, что все зависит от самих себя.
— И как-же ты понимаешь этот вопрос?
— Если привести простой пример, то вывод прозвучит примерно так: нужно избавляться от людей, обладающих сильной волей, но без ума в голове, и занимающих ответственные должности. Их надо оставлять наедине с собой, чтобы не навязывали они обществу свою волю. Тогда можно будет выбрать более правильный путь развития.