Джон немного помолчал, потом спросил:
— Что, снова твоя интуиция?
— Я просто подумал, что на всякий случай стоит принять меры.
— Да, — сказал он. — Хорошо. Если что-то придет, я спрошу твоего согласия, прежде чем класть эти деньги на счет.
— Спасибо, — сказал я. — Ну, до встречи.
— И, может быть, ты выдашь мне это распоряжение в письменном виде? На всякий случай, если дело вдруг дойдет до распорядителей.
— Просто не знаю, что бы я без тебя делал! — сказал я.
Я простился с Перрисайдами и уехал. По дороге я размышлял о том, что именно их неосторожность навела меня на мысль о том, что мне следует быть осторожнее.
Для начала им следовало бы застраховаться от катастрофы, постигшей общество Ллойда. И еще им следовало позвать независимого ветеринара, чтобы осмотреть Метавейна. Как легко рассуждать о таких вещах потом! Но вся штука в том, чтобы предвидеть их заранее.
Тоустер расположен в глухой провинции, среди пологих зеленых холмов, милях в шестидесяти от Лондона. По дороге туда я думало чем угодно, только не о лошадях.
Больше всего я думал о предосторожностях. В машине, кроме моей ночлежной сумки с вещами у меня были кассеты с Мейнардом, кассета с Перрисайдами, видеокамера и небольшой саквояж, позаимствованный у Холли, в котором лежали пиджаки и прочее имущество Джея Эрскина и Оуэна Уаттса. Без этого мне нечего было и надеяться получить компенсацию для Бобби и Холли и обеспечить им спокойное будущее, и мне пришло в голову, что стоит позаботиться о том, чтобы никто их не украл.
Сэму Леггату или кому-то еще из сотрудников «Знамени» вполне могло прийти в голову, что украсть вещи журналистов будет куда дешевле и проще, чем платить деньги, печатать опровержение и потом еще развозить его по Ньюмаркету. К тому же Оуэн Уаттс и Джей Эрскин наверняка жаждут мести за причиненный им ущерб, а они могут явиться куда угодно и сотворить бог весть что.
Место, куда я ехал, и время, когда я там буду, сообщались по меньшей мере в половине ежедневных газет; мое имя значилось в колонке спортивных новостей, где говорилось, что я участвую в скачках в час тридцать, два часа, три часа и три тридцать.
Мне пришло в голову, что на месте Джея Эрскина я бы именно в это время попытался взломать «мерседес» Кита Филдинга. А на месте Оуэна Уаттса я бы в то же самое время вломился в коттедж Кита Филдинга в Ламборне. Может быть. А может быть, и нет.
Я думал о том, что мелкий грабеж не вызовет у них ни малейших угрызений совести, тем более что прослушивание телефонных разговоров пахло двумя тысячами фунтов штрафа, либо двумя годами тюрьмы, либо и тем и другим одновременно.