Я не знал, смогу ли я узнать их в лицо — ведь я видел их всего один раз, во время той ночной драки. Однако они наверняка позаботятся о том, чтобы узнать меня в лицо. Отследить мое прибытие на стоянку для жокеев. Вычислить мою машину.
От деревни, где жили Перрисайды, до Тоустера сорок пять минут езды, и половину этого времени я говорил себе, что у меня чересчур разыгралась фантазия.
А потом я внезапно остановился в центре городка Блетчли и зашел в старинную и, похоже, процветающую гостиницу «Золотой лев». Моя кредитная карточка их впечатлила, и меня проводили в уютный номер. Я повесил на вешалку пиджаки Уаттса и Эрскина, разложил на полочке в ванной свою бритву и зубную щетку и сунул все остальное в ящик шкафа. Портье безразлично и вежливо кивнул, когда я на обратном пути повесил ключ на доску. Кроме него, никто на меня внимания не обратил. Я взглянул на часы, поморщился и помчался в Тоустер с превышением скорости, но чувствуя себя куда спокойнее.
Новички принцессы участвовали в первой и последней из моих скачек.
Третья лошадь была от Уайкема, четвертая — от одного тренера из Ламборна, Принцесса ждала в паддоке во всем своем обычном блеске. Рядом с ней стояла Даниэль, по случаю холодной погоды одетая в ярко-красную блестящую куртку и черные брюки. Видимо, моя радость отразилась у меня на лице. Во всяком случае, обе они снисходительно улыбнулись, как улыбаются женщины, которые знают, что ими восхищаются, и Даниэль, вместо того чтобы пожать мне руку, чмокнула меня в щеку. Это было всего лишь неожиданное легкое прикосновение, и я удивился тому, насколько долго оно осталось во мне. Она рассмеялась.
— Как поживаете? — спросила она.
— Нормально. А вы?
— Замечательно!
— Кит, — мягко спросила принцесса, — чего нам ждать от Кинли?
Я не сразу сообразил, о чем идет речь, и только потом вспомнил, что Кинли — это ее лошадь. Та, на которой мне сейчас предстоит скакать: трехлеток, еще не участвовавший в скачках, серый в яблоках, второй фаворит в нынешней, первой в жизни скачке. «Да, — подумал я, — пора переключиться на работу».
— Дасти говорит, он хорошо перенес поездку. Он возбужден, но не в мыле, — сказал я.
— А это хорошо? — спросила Даниэль.
— Хорошо, — кивнула принцесса. — Он весьма зрелый для трехлетка.
Дома он берет препятствия просто превосходно, и, по-моему, он очень резвый, — сказал я.
— Наверно, все зависит от того, насколько ему понравится сегодняшняя скачка.
— Да, — сказал я. — Я сделаю все, что в моих силах.
— Понравится? — удивленно переспросила Даниэль.
— Большинство лошадей любят скачки, — объяснил я. — Те, которые не любят, никуда не годятся.