«Как будто нарочно, чтобы не осталось никаких сомнений», — подумал я.
Я набрал рабочий телефон Оуэна Уаттса, и трубку тут же сняли.
— «Ежедневное знамя»! — сказал мужской голос.
Я, удовлетворенный результатом проверки, положил трубку, ничего не ответив.
— Что, никого нет? — спросила Холли. — Это и неудивительно, в такое-то время!
— «Ежедневное знамя» не спит и не дремлет. Во всяком случае, дежурный был на месте.
— Значит, те двое действительно эти… эти свиньи!
— Ну да, — сказал я. — Они работают на «Знамя». Хотя неизвестно, действительно ли именно они написали те статьи. По крайней мере, сейчас это выяснить не удастся. Ничего, утром узнаем.
— С каким удовольствием я набила бы им морду!
Я покачал головой.
— Скорее уж тому, кто их послал.
— И ему тоже. — Она с беспокойством встала. — Где же Бобби? Что он делает?
— Вероятно, проверяет, все ли в порядке.
— Как ты думаешь, эти двое не могут вернуться? — с тревогой спросила она.
— Думаю, что нет. Бобби вернется, когда управится.
Однако Холли продолжала тревожиться. Она подошла к двери и принялась звать Бобби; но ветер уносил ее голос, так что на дворе ее было почти не слышно.
— Слушай, сходи поищи его, а? — попросила она. — Что-то его слишком долго нет.
— Ладно.
Я собрал подслушивающее устройство, инструменты и вещи репортеров в одну кучу.
— Послушай, найди какую-нибудь коробку, куда это можно положить, и убери в надежное место.
Она кивнула и принялась рассеянно оглядываться по сторонам, а я неохотно вышел во двор. Где бы ни находился Бобби, он, по всей видимости, меньше всего желал видеть именно меня. Я решил пойти и снова установить сигнализацию, а если Бобби захочет найтись, он сам появится.
Пока я вешал колокольчик на прежнее место, глаза мои попривыкли к темноте, и я увидел Бобби у садовой калитки. Он принес с собой лестницу, бросил ее у дорожки и теперь просто стоял, привалившись к столбу.
— А Холли удивляется, куда ты деваются! — сказал я как ни в чем не бывало. Он не ответил.
— Как ты думаешь, отсюда колокольчик слышно? — спросил я. — Вряд ли кто-то решится лезть в чужой дом, если услышит сигнализацию.
Бобби снова ничего не сказал. Он бесстрастно наблюдал, как я нашел веревку, закрыл калитку, закрепил все как было, так, чтобы колокольчик, висящий рядом с домом, упал, если калитку откроют.
Бобби смотрел, но ничего не делал. Я пожал плечами и открыл калитку.
Колокольчик был слышен, но только если прислушиваться. В тихую ночь он, наверно, встревожил бы пришельцев, а так они не обратили на него внимания.
— Ну, пошли домой, — сказал я. — Холли беспокоится.