А что это там светится в мешке? Протягиваю руку, хватаю. Холодное, скользкое. Вынимаю. Прозрачная штуковина. Резиновая? Похоже, да. И, похоже, чем-то смазана. Интересно, зачем? И эти маленькие бугорки? Утончение на конце?.. Похоже на емкость для чего-то. Растягиваю. Пахнет вкусно и съедобно, но, скорее всего, это не жрут. Снова опускаю в мешок. Опять светится. Фосфор? Это осветительный прибор?
С недоумением смотрю на Леона, он пожимает плечами.
— Наверное, если натянуть это на палочку, получится светильник. Или если подвесить…
— Зачем это? — обращается к пленнику.
Тот следит за нами, вытаращив глаза. Хлюпает носом, кривит губы, переводит взгляд с Леона на меня и хрипит:
— Вы шутите, да?
Хрясь — Леон бьет кулаком по столу.
— Я тебе сейчас пошучу!
Вжимается в кресло и отвечает:
— Это пре-зер-ва-тив!
— Что?! — Леон встает и шагает к нему. — Зачем это?
— Ну… Я скажу! Все скажу! Это… ну, когда с бабой… на член надевают, чтоб не заразиться.
Запрокидываю голову, ржу. Как я не догадалась? Были же раньше такие штуковины, чтоб не беременеть. А сейчас невыгодно их делать, женщинам спирали ставят. Если пустить рождаемость на самотек — не прокормишь спиногрызов. Леон усмехается:
— Светильничек! Во изврат! Итак, ты кто и откуда? Повтори.
Вытирает нос о замызганную майку на плече (видать, одежду сперли) и говорит:
— Андрей Николаенко, тысяча девятьсот девяносто второго года рождения. Гражданин Российской Федерации, москвич. Ввиду жестокого обращения со мной совершил побег из воинской части…
— Видишь? — спрашивает Леон. — Никого не напоминает?
Верчу в руках штуковину, похожую на зажигалку, но из другого материала, случайно что-то нажимаю — она начинает светиться. Фонарик.
— Мне-то сразу все стало ясно, — говорю с торжеством в голосе. — А ты не верил!
— Он оттуда же, откуда и твой хмырь, и у него в лесу нычка. Признаваться, сволочь, не хочет. — Леон сверлит его взглядом. — Ты, задохлик, зачем она тебе на том свете?
Снова съеживается, по щекам текут слезы:
— Нету у меня ничего! Ни-че-го!
— Но там написано…
— Нету! — ревет белугой. — Это пособие… на случай… ядерной войны!
Теперь ржет Леон:
— Ну что за ненормальный!
— Вадим говорил, — шепчу, — что у них там войны не было.
Самое время замолвить слово о Вадиме! Только бы Леон заинтересовался!
Молчит. Задумался, потирает подбородок.
— Свой, значит? — бросает злобно. — Гнида он, а не свой. Какого черта им тут надо?
— Леон! — хватаю его за руку. — Пойми же ты, что мы можем попасть туда! Где не было войны! Чисто! Еды — завались! Это шанс, Леон!
— Понял, не маленький. Сиди тут и никого не впускай. Не нужны нам лишние уши.