— Быстрей! — разносится над полем боя мой крик и, уже не обращая внимания на борасов, начинающих оказывать сопротивление, отряд подстегивает своих коней и мы проносимся через скопища шатров.
Теми врагами, кто остался позади, займутся аппенцы и балты, сомкнувшиеся за нашей спиной в один строй, а наше дело, достать жрецов. Кажется, что всего одно мгновение прошло, а мы уже пролетели стоянку борасов насквозь, и вышли к окруженному высокими повозками лагерю рахдонов. Сквозь просветы между повозками, я уже вижу их, они выскакивают из своих домиков на колесах и куда-то бегут, а оборону поверх передвижных стен занимают горские наемники. Горцев немного, может быть сотни три, но они задерживают нас, времени на осаду этого импровизированного укрепления нет и, вогнав шашку в ножны, бью Кызыл-Куша в бока, что-то кричу и пускаю жеребца вдоль деревянных бортов. Вот, одна из повозок стоит неплотно, наверняка это вход в лагерь, все правильно, откатили ее в сторону, впустили гостей, вошли, а за ними проход закрылся.
Резко натянув поводья, останавливаю своего гнедого, тот замирает, а я прыгаю вперед, на самый верх повозки. Здесь я не один, трое горцев против меня. Воины, судя по их виду, неплохие, вооружены хорошо, у каждого доспех, да и меня, чуть было сходу на пики не одели. Благо, что я не один и идущие следом за мной воины, бьют в них из арбалетов. Не меньше десятка болтов проносится рядом со мной, и только один из них попадает в цель. Передний вражеский воин падает на своих товарищей, тем самым выигрывает для меня время, потребное, дабы шашку из ножен вытянуть.
Некоторые опытные воины, с которыми довелось пообщаться, говорили мне, что шашка только для конного боя хороша, а против пехотинца не годится. Враки это все, опыт и умения нужны, а более ничего. Резко подавшись вперед, не давая противнику опомниться, секу стоящего напротив меня воина в шею, изгибаю кисть и тяну клинок на себя. Швирх! Голова наемника, не отрубленная, а скорее отпиленная, летит наземь. Другой воин, молодой и еще безусый парень немногим старше меня, несколько растерявшийся оттого, что увидел, хлопает глазами и замирает на месте, а я перехватываю свой клинок лезвием вперед и, с полуоборота, наношу ему сильный удар в лицо. Переносица его глубоко разрублена, видна белая кость, пока еще не закрытая кровью, все, и этот не жилец.
Рядом со мной появляются братья, которые не задерживаются на месте и сразу же спрыгивают внутрь вражеского лагеря, перепрыгиваю деревянный борт вслед за ними и на полусогнутых ногах приземляюсь на землю. Курбат и Звенислав уже бьются с пятеркой врагов, их клинки мелькают быстро и смертельно опасно. Здесь моя помощь не требуется, братья справятся и без меня. Я хватаю две длинные оглобли повернутые в сторону лагеря и тяну их на себя, напрягаюсь насколько могу, мышцы трещат, кажется, что вот-вот лопнут, но проход открыть надо в любом случае. Колеса повозки начинают медленно двигаться, и тут, мне на помощь приходит Длинный Лога, последовавший за нами вслед и решивший мне помочь. Дело пошло веселей и, в несколько секунд, тремя хорошими рывками, мы оттаскиваем клятую телегу в сторону.