Игумнов, заканчивавший разговор с матерью Витеньки, успел крикнуть в трубку:
— Постараюсь быть!
Он вышел из-за стола.
Не здороваясь, Скубилин проплыл на хозяйское место — крупный фигуристый мужчина, с ухоженным лицом, с манерами актера или театрального деятеля.
— Садитесь, орлы… — пронзительный фальцет словно принадлежал другому.
Если закрыть глаза, казалось, говорит кто-то другой худой, дерганый. Но с этим уже ничего нельзя было сделать.
— Ничего не скажешь, отличились…
Начало не обещало ничего хорошего.
-. Мне все известно. Поэтому я здесь.
Оперативники молчали.
Лицо Качана пошло пятнами.
«Кто мог дознаться?!»
Кроме него и Игумнова никто не знал о пистолете.
Скубилин сразу заметил:.
«Старший опер менжуется. Значит, в курсе…»
Сейчас нельзя было давать им время, чтобы собраться с мыслями. Наступать и наступать. Главное — заполучить незагеристрированное заявление о разбое.
Как он поступит с виновными, он уже решил.
— Вы оба попали в скверное положение… Давай разбираться, Игумнов. Ты ведь, по- моему, у нас капитан. Когда у тебя выходит срок званию? Кажется, осенью?
Игумнов помедлил с ответом. Начальник Управления его не долюбливал. На этот счет у Игумнов не заблуждался. В прошлом между ними произошло неприятное для Скубилина объяснение. Генерал делал вид, что не помнит. Но это ничего не меняло.
— В октябре.
— Так, что, товарищ без пяти минут майор…
Игумнов предпочел бы не обсуждать этот вопрос. Прямо переходить к делу.
Он сразу понял, что речь идет о министерском проверяющем и его ложном заявлении. Кто-то, не дождавшись, чем закончится визит Черныха в дежурную часть, поспешил отрапортовать об успехе комбинации…
Скубилин перевел взгляд на другого:
— Итак, Качан…
«Все сообщили, даже фамилию…»- Скубилин до этой ночи и не слышал о нем.
— Я хочу знать, как все было, друзья. Потом решим, что делать. Так будет лучше для всех… — Скубилин мельком оглядел стол, но никаких бумаг не увидел. — Мне все известно, поэтому я здесь. Я не враг никому из вас. Кстати, у тебя какая выслуга, Игумнов? На пенсию, по моему, ты не заработал. Ведь так?
Скубилин добивался их признания примитивно:
«Колет, как карманных воров… Пряник и кнут»
Впрочем других приемов раскола не существовало в природе.
— Как все произошло, орлы?!
Генерал обернулся к Качану:
— С тобой у меня разговор особый…
— Понимаю…
Старший опер ни секунды не сомневался: речь идет о похищенном оружии.
«Рассказать все равно придется. Зажигалку вместо „макарова“ не сдашь…»
Игумнов горел из-за него.
«Выслуги у него нет, уйдет без пенсии…»
Скубилин снова почувствовал, что попал в точку.