Кузьма, ничего не подозревая, мирно спал на своей шконке, не чуя беды, а она свалилась на него кодлой шпаны, соскучившейся по зрелищу. Уже целую неделю в бараке не пахло кровью, не слышалось воплей от мучений. И свора мужиков жадно ухватила его за руки, ноги, поволокла на судилище, где выигравший скажет о своем желании — какую именно смерть выберет для Огрызка. Желания Кузьмы на это никто не спрашивал. Его скрутили в спираль и положили у стола в ожидании решения.
Огрызок вмиг понял. Не зря же на его плече устроился жирный стопорило. Расселся, как на шконке. И Кузьма, повернув голову, хватил его зубами за вислый, жирный зад.
Стопорило от боли и неожиданности подскочил, выпустив скрученные руки Кузьмы. Заорал в ужасе, что проклятый новичок откусил яйца. А Огрызок, взметнувшись пружиной, опрокинул на пол четырехведерную парашу, вылив ее содержимое на проход, под ноги шпане, а сам, в чем был, вылетел из барака пулей.
Во дворе зоны было темно. Этим и воспользовался Кузьма. Он не почувствовал холодного дождя. И помчался к кухне, куда с воли каждый день доставляли харчи зэкам.
Лишь Огрызок видел, другие и не приметили, что именно тут на проволоку не подключается ток. А со сторожевой вышки темный дворик кухни почти не просматривается.
Кузьма, будь он в другом состоянии, может, и не одолел бы высоченный забор. Тут же, боясь погони и расправы, мигом… И, виляя тощим задом, помчался в марь, залег меж кочек. Отдышался лишь через час. А едва рассвет проклюнулся, нагнала Кузьму в распадке матерая сторожевая овчарка. Свалила, прижала к земле, карауля каждое дыхание. Коротким лаем сообщила погоне, где поймала беглеца.
Весь путь до самой зоны дубасили Огрызка охранники. Прикладами, пинками, кулаками. Им овчарки помогали. Ноги и задницу на ленты распустили.
Кузьму за тот побег два месяца в шизо продержали. На хлебе и воде, на бетонном полу, без глотка свежего воздуха.
Никто не спросил, с чего в бега ударился. Прибавили к основному сроку три дополнительных года…
Когда Кузьму вернули в барак, шпана удивилась. Живой! И выразила свое мнение однозначно:
— Говно не сдыхает. Со временем сильней воняет. Надо от него
отделаться…
И снова сели к столу играть на душу Кузьмы. Тот тоже не зевал. Во двор вышел. Рядом с бараком машина стояла. Водитель на несколько минут отлучился. Их хватило. Слил бензина пару ведер и подпалил шпану. Но и сам не сбежал. Попал в спецчасть на зубы оперов. Те с неделю трясли — зачем барак поджег. Огрызок не раскололся. И его снова впихнули к шпане… Сучня, прижившаяся в бараке, давно донесла о причине побега. Но администрации было наплевать на Кузьму. Она ждала, что блатные сломают новичка, и будет он, как все. Но не тут-то было.