– Увы... – брат отвел глаза.
– Я хочу знать.
– Ну что тут... – Иосиф начал неохотно. – Дядю Мишу она любила. Материнская гордость. Остальные учились не ахти как...
Из Мозыря они уезжали один за другим – братья и сестры, не хватавшие звезд с неба. Один пошел на завод, другой выучился на счетовода, младшая сестра стала фельдшером. Машин отец начал с фабзавуча, но, поработав год-другой не то токарем, не то фрезеровщиком, запросился в высшее учебное заведение, куда и был направлен без отрыва от производства, так что перед войной – годам к двадцати пяти – имел в кармане диплом отличника Политехнического института. Преподаватели прочили ему блестящее будущее. Братья и сестры постепенно обустраивались, получали жилплощадь, кто комнату, а кто и две. В те времена это, в общем, было нетрудно: город стремительно пустел.
– В тридцатых? – Маша смотрела опасливо.
– И в двадцатых, – брат кивнул. – Правда, тогда в основном на запад. Потом все больше на восток... – он усмехнулся.
Маша не заметила усмешки:
– Значит, приехали и заняли чужое?
– Ну... Если учесть, что жилищное строительство начали только при Хрущеве... – Иосиф снова кивнул.
– У моей бабушки, – Маша выделила словом, – и раньше была своя квартира. До революции, – она сказала с напором. – Потом разбомбили. В войну.
– До войны, – возвращаясь к семейной истории, Иосиф откинулся на диване, – бабка с дедом жили в своем Мозыре, и не помышляя о переезде. Собственно, будь бабкина воля, она не отпустила бы и детей. Но дед уперся: нечего им тут делать. А может, – Иосиф почесал в затылке, – не надеялся прокормить...
– А чего рожал?
– Ну, милая моя... Тогда все рожали. Как говорится, сколько бог пошлет. Еврейский бог на эти дела щедрый... – брат хихикнул довольно, словно щедрость еврейского бога относилась и к нему. – Жен у нашего деда было три: Нехама, родившая старшую Соню и Розу; Мирра, родившая Сарру и Гисю; и, наконец, Фейга, рожавшая по одному в год: Иосифа, Макса, младшую Соню, Бориса, Мишу, Наума и Клару – в общей сложности еще семерых.
Маша засмеялась. В исполнении брата их семейная история звучала по-библейски.
– Вот-вот, – брат засмеялся в ответ. – Авраам родил Исаака, и прочая, и прочая. Разница в том, что за библейских старцев отдувался один Шендер. Причем жены его мерли как мухи. Кстати, – Иосиф воздел указательный палец, – своей фамилией мы обязаны старшей жене. Если б не она, так и остались бы Ярхо. Дело темное, не то регистрация, не то перепись... В общем, Арго записали с Нехаминых слов. Видать, старушка учила древнегреческий, – он усмехнулся невесело.