От Дубно до Ростова (Исаев) - страница 102

. Звучит фантастично, однако еще в течение двух дней после прорыва немцев через укрепрайон гарнизоны долговременных сооружений «линии Молотова» продолжали оказывать сопротивление продвижению немецких войск. Окруженные гарнизоны ДОТов могли задержать, но не остановить продвижение танкового соединения. 25–го числа 16 танковая дивизия уже была в районе Радзехова. 299, 111 и 75 пехотные дивизии 24 июня вышли на реку Стырь. К 26 июня 75 пехотная дивизия уже выдвинулась на направление советского контрудара. Вместо очаговой обороны наступающей танковой дивизии, которая была на пути советского контрудара 23–24 июня, 25 июня была построена завеса из танковой и нескольких пехотных дивизий. Вечером 23 июня, когда по планам командования Юго-Западного фронта 8–й механизированный корпус должен был сосредоточиться в районе Бродов, его удар следующим утром пришелся бы по растянутому флангу 11 танковой дивизии, движущейся на Дубно. 25 июня вечером на направление наступления соединения Д. И. Рябышева сосредоточивались пехотные части немцев, представлявшие более тяжелую и вязкую для танков цель, чем подвижные соединения.

Первые контрудары Юго-Западного фронта тем не менее вызывали уважение немцев и даже породили некоторое замешательство в их рядах. Солдаты и офицеры находившейся на острие наступления 11 танковой дивизии весьма нервно реагировали на сообщения о контрударах в тыл:

«К вечеру прошел слух, что советские танковые отряды ведут наступление в тылу близ Острова и Лопатина. Эта информация привела всех в большое замешательство и создала путаницу. Некоторые колонны, уже повернувшие обратно, вызывали заторы на пути продвижения в сторону противника»[170].

Командование группы армий высказало похвалу командованию Юго-Западного фронта в высоком стиле:

«Противник, учитывая его численность, боевой дух, упорство, а также, вероятно, и уровень руководства, является во всех отношениях серьезным врагом. Победа над ним должна достигаться не за счет маневра, а, в отличие от кампании в Польше и на Западе, в первую очередь в ходе боя — огнем. Несомненно, еще предстоит кризис в общем ходе приграничного сражения. Сражение достигнет своей кульминации только с вступлением в бой последних выдвигающихся резервов противника, которое ожидается к 28 июня»[171].

Ожидание главного удара 28–го числа оказалось ошибочным. Резервы Юго-Западного фронта были брошены в бой уже 26–27 июня.

На фронте 6–й армии И. Н. Музыченко продолжилось наступление XXXXIX горного корпуса Людвига Кюблера. Основным средством парирования немецкого наступления были соединения 4–го механизированного корпуса. Поскольку 8–я танковая дивизия была исключена из состава корпуса и направлена в подчинение 15–го механизированного корпуса, ведущего боевые действия в районе Радзехова, в бой была брошена 32–я танковая дивизия Ефима Пушкина. К 14 часам дивизия сосредоточилась на исходных позициях Шипки — Тышыки — Бороусы. В 18 часов 20 минут дивизия атаковала части 1 горно-стрелковой дивизии горного корпуса Кюблера в направлении Басяки — Вареницы — Семерувка. Советская сторона заявила об уничтожении шестнадцати танков, четырех 75–мм орудий, восьми противотанковых орудий, четырнадцати прицепов с боеприпасами. Танки у соединений XXXXIX горного корпуса отсутствовали, за них могли быть теоретически приняты САУ «Штурмгешюц», приданные 1 горно-стрелковой дивизии Ланца в количестве 5–7 единиц. Собственные потери дивизии Пушкина составили 15 танков. В истории 1 горно-стрелковой дивизии бой у населенного пункта Язув Старый описывается так: