— Ну и что мне прикажете делать? — спросил Соловей-разбойник, переводя взгляд с одного виновного на другого. — Что?
«Убей себя об стену, паскуда!» — чуть не вырвалось у Данилова, но он вовремя взял себя в руки.
— Так уж и быть — оставлю все без последствий, — чудесным образом подобрел линейный контролер. — Нехорошо омрачать человеку первый день работы на новом месте…
Если бы Данилов увидел волка и ягненка, пасущихся вместе, и льва, поедающего солому, то он удивился бы этому зрелищу куда меньше, чем чудесному преображению Соловьева.
— Третий! — машинально поправил Эдик.
— Что — третий? — брови Соловьева, разделенные значительным расстоянием, начали движение к переносице.
Данилов безуспешно попытался испепелить неугомонного стажера взглядом.
— Я работаю не первый день, а третий, — Эдик застенчиво улыбнулся. — Точнее — третьи сутки…
— Какая разница, — снова скривился Соловьев. — Ступайте работать и больше не нарушайте инструкций.
— Спасибо, Алексей Николаевич, — поблагодарил Данилов, но контролер уже был у самых дверей, ведущих на улицу, и на благодарность никак не отреагировал.
Данилов снова полез за наладонником, нажал на нем клавишу, и на экране загорелось надпись «бригада свободна».
— Обошлось, слава богу, — выдохнула за спиной Данилова Вера.
Она посмотрела на Эдика, покачала головой и предупредила:
— Теперь ты должен проставиться Владимиру Александровичу. Он тебя, можно сказать, от увольнения спас.
— Да я хоть сейчас! — взвился радостный Эдик. — Давайте в круглосуточный супермаркет заскочим… Вы что предпочитаете, Владимир Александрович?
— Я предпочитаю спокойно и без геморроев доработать до конца смены, — сказал Данилов. — Затем прийти домой, съесть горячую яичницу с помидорами, выпить кофе и лечь спать…
Коммуникатор, который он продолжал держать в руке, мелодично тренькнул. Прежде чем поднести прибор к уху, Данилов машинально взглянул на экран — вызывала диспетчер подстанции.
— Шестьдесят два — одиннадцать слушает.
— Возвращайтесь, — послышался голос диспетчера Сиротиной. — Пока все тихо.
— Спасибо, Люсь, — Данилов убрал наладонник и сообщил Вере с Эдиком: — Едем домой!
— Можно и ужин взять по прибытии! — предложил Эдик, залезая в салон, вслед за Верой.
Данилов предпочитал ехать впереди. И черт с ним, с «высокой аварийной опасностью» переднего места, зато видно все хорошо. Ему нравилось глазеть по сторонам. Это при транспортировке больного врач должен ехать в салоне, когда же больных в машине нет, можно ехать, где хочется.
— Зачем? — пожала худенькими плечами Вера. — Ешь так. Успеешь — твое счастье. Не успеешь — и с ужина снимут если что.