— Значит вы твердо намерены принять самостоятельное участие в боевых действиях, — растерянно заключил Науменко. — Но каким образом?
— Хотя бы на первых порах. А каким образом? Пусть это пока останется секретом. Скажу только, что я не нарушу ни один из существующих законов. И за то, что я обрел в этом уверенность я должен благодарить вас, вы объяснили мне как дóлжно действовать эсминцу в бою.
— Бог мой! Она меня проклянет.
— Что случилось, Петр Афанасьевич.
— Так значит, то, что вы все еще не сделали предложение Светлане, объясняется тем простым обстоятельством, что вы боитесь погибнуть и сделать ее несчастной, — молчаливый Песчанин сосредоточенно изучающий свои туфли был самым красноречивым ответом.
— Петр Афанасьевич, я попросил бы вас не распространяться на эту тему.
— Да, да. Конечно. Но если с вами что случится, как я посмотрю в глаза своей дочери.
— Она молода и если что, еще полюбит и будет счастлива.
— Ох молодой человек, я конечно не знаток женской психологии, но я прожил с двумя женщинами довольно продолжительный срок. Уверяю вас, лучшее, что вы можете сделать, это жениться на Светлане, если только вы ее действительно любите. Что касается моего благословения, то можете считать, что вы его уже получили.
— Но…
— Она будет еще более несчастна, если так и не познает радости супружества с любимым человеком, — не скрывая горестного выражения, не дал договорить Песчанину Науменко. — Я прошел не через одну войну и как видите жив и здоров, не нужно думать о плохом, оно и не случится.
— Спасибо, Петр Афанасьевич.
— Полноте. Сделайте мою дочь счастливой. А о плохом и думать не могите. Я рад, что моя дочь будет спутницей жизни человека, для которого слова честь и Родина, нечто большее чем слова.
* * *
Наместник его величества, главнокомандующий морскими и сухопутными силами на Дальнем Востоке вице-адмирал Алексеев находился в своем кабинете и при этом его настроение, никак нельзя было назвать безоблачным. Он сидел за столом с таким выражением лица, что казалось, у него сейчас случится нервный срыв. Его адъютант, будучи хорошо осведомленным о нраве своего начальника, предпочел сделать так, чтобы его не было ни видно, ни слышно, покуда буря не минует.
Наконец не выдержав, Алексеев поднялся из-за рабочего стола и, заложив руки за спину, стал нервно прохаживаться по кабинету, непрерывно сжимая и разжимая кулаки.
Это было просто не слыханной дерзостью. Сегодня утром в Порт-Артур прибыл адмирал Макаров и вместо того, чтобы засвидетельствовать свое почтение наместнику, да что там почтение, доложиться о прибытии главнокомандующему, с вокзала отправился на эскадру. Макаров успел побывать на верфи, ознакомиться с ходом ремонтных работ на подорванных судах. Посетить некоторые корабли эскадры, поднять свой флаг на крейсере "Аскольд", принять дела у бывшего командующего вице-адмирала Старка. Он принял участие в снятии с мели броненосца "Ретвизан", кстати прошедшего успешно, что также подпортило настроение Алексееву, так как предыдущие две попытки были неудачными.