— Моника — прекрасный человек.
— А кто спорит? Я сам ее очень люблю, но невозможно же всю жизнь смотреть в глаза тому, кого все окружающие считают твоей невинной жертвой? Кроме того, у нее очень ревнивый муж. Сама видишь, кольцо вокруг меня сжимается. Алчные брюнетки, бывшие жены, злые отцы и черствые матери…
— Трепло! Сгинь с моих глаз.
— Не могу, там очень жарко.
— У тебя в машине кондиционер!
— Я не дойду до машины, сгорю. Очень плохо переношу жару.
— Для человека, родившегося в Южной Африке, несколько рискованное замечание.
— О, там совсем другое дело. Ветер саванны, шорох диких трав…
—Тони! После занятиями цигун мне нужно расслабиться и медитировать! Вместо этого я только злюсь. Надо пить зеленый чай — а мне при виде тебя сразу хочется хлопнуть виски.
— Главное — не борись с собой, ма! Это очень вредно для печени.
— Все, не могу больше. Отравил мне утро. Пойду в комнату.
— Я тоже тебя люблю, мама!
Дерек Ван Занд отложил газету и с интересом уставился на Монику.
— Меня к телефону кто?
— Сибилла. Она очень взволнована.
— Что она, с ума сошла? А вдруг я бы спал?
— Но вы же не спите.
— Неважно, ты спала. Кстати, как спится на новом месте?
— Отлично, спасибо. Морис сегодня заблудился в поисках ванной.
— Привыкнет, он парень цепкий. Давай телефон. Сиби? Старушка, что случилось?
— Дерек, это невыносимо. У меня нервы на пределе. Он здесь!
— Кто именно, любимая?
— Твой сын!
— Дай подумать… Сиби, их немножко многовато, дай наводочку.
— Не смешно. Я говорю о нашем с тобой сыне, об Энтони.
— В принципе я так и подумал. Что на этот раз?
— Нарушение брачных обязательств.
— О господи… и не надоело ему?
— Он клянется, что на этот раз ни при чем.
— Не верь, гони в шею.
— Не могу, он милый. Похож на тебя в молодости.
— Я что, был таким же оболтусом?
— Гораздо хуже, но это мне в тебе и нравилось. Вернемся к Тони. Сделай что-нибудь.
— Что именно? Выгнать его из твоего дома?
— Нет. Пристрой его к делу.
— К какому?! Солнышко, я уже не так молод, как хотелось бы.
— Дерек! Это наш с тобой сын. Более того, он в некотором смысле твой наследник…
— Ни за что! Все — внукам.
— Пусть внукам. Это сейчас не главное. Если он останется в Лос-Анджелесе, либо его окрутят эти профурсетки, либо я убью его собственными руками.
— Сиби, любимая, но если я возьму его к себе, тогда он падет от руки не матери, но отца.
— Дерек, ты игрив и весел, потому что у тебя впереди ночь спокойного и здорового сна и рядом нет Тони. А у меня — раннее утро, Тони под боком и его алчные девки под забором. Мне не до шуток.
— Хорошо. Я подумаю. Только учти, если у меня что-то и придумается, то Тони отправится далеко… и надолго. Соскучишься — полетишь к нему сама.