– Вот оно, хранилище, – глухо сказал Савелий Николаевич через маску, кивнув на дверь.
Открыть кодовый замок нечего было и думать. Можно было колдовать над ним до утра, перебирая сотни и тысячи комбинаций, и уйти ни с чем. Поэтому Родионов, сняв маску (было уже можно), уселся прямо на пол и принялся ждать возвращения Гриши. То же сделали и Мамай с Якимом.
– Что с подводами, Яким? – спросил Родионов, вытянув ноги.
С подводами был почти порядок. Почему почти? Дело в том, что Якиму удалось нанять все десять подвод, однако еще днем двое мужиков, верно, опасаясь того, что Яким им чего-то недоговаривал, отказались, несмотря даже на очень хорошие деньги. Остальные получили задаток и обещали быть непременно.
– Будут ждать нас, – он посмотрел на наручные часы, – через два часа у железнодорожного тупика… Восемь подвод.
– Восемь? – переспросил Родионов.
– Да, восемь, – подтвердил Яким. – Двое в последний момент отказались. А искать новых не было уже времени.
– Хорошо. Оставшиеся мужики не подведут?
– Не должны, – ответил Яким. – Я дал им задаток и обещал еще вдвое, когда все кончится.
– Правильно, – кивнул Родионов и тоже посмотрел на часы. Стрелки показывали без четверти час пополуночи.
Вернулись Ленчик и Серый.
– Все чисто, – сообщил Савелию Николаевичу Серый, уважительно посмотрев на Ленчика. – Двое солдат на втором этаже тоже прилегли отдохнуть.
– Сколько действует усыпляющий газ? – спросил Родионов у Ленчика.
– Четыре-пять часов я вам гарантирую, – ответил тот и усмехнулся. – Управимся?
– Надеюсь, – не спеша ответил Родионов.
Минут через двадцать вернулся Гриша.
– Все, – выдохнул он, закуривая папиросу. – Сигнализация полностью отключена. Пришлось повозиться, однако. Хитро придумано, ничего не скажешь…
– Ну что, начинайте, маэстро, – кивнул ему Савелий Родионов и поднялся с пола. – Бог в помощь, господа налетчики. – Он попеременно посмотрел на всех и кивнул: – Теперь все зависит от вас.
Гриша бросил папиросу, затоптал ее носком кожаных чоботов, щелкнул замком сундука и достал из него два баллона с резиновыми шлангами, идущими к медной штанге-держателю с широким соплом. Сопло имело несколько десятков мелких отверстий, а сама штанга – вентиль с двумя манометрами, измеряющими подаваемое давление. На аппарате стояло немецкое клеймо.
Сначала он отвернул вентили на баллонах. Потом, отведя держатель в сторону, зажег спичку, повернул вентиль на штанге и поднес спичку к соплу, поглядывая на манометры. Через мгновение сопло пыхнуло голубоватым огнем, с силой и змеиным шипением вырывающимся из него. Покрутив еще вентили, Гриша удовлетворенно хмыкнул и посмотрел на Савелия Николаевича.