Тем временем официантка поставила на стол две тарелки с шипящим фахитас. Айрин откинулась на спинку стула и задумчиво возразила:
— То, что срок твоего контракта истекает, вовсе не значит, что ты должна нас покинуть.
— А что ты предлагаешь? Чтобы я осталась здесь и до конца своей жизни грызлась со Спенсером?
— Может, он завязавший алкоголик, но человек он неплохой.
— Знаю. Он хорошо относится к пациентам, с которыми еще имеет дело, и к Ширли. Причин последнего я не знаю и не желаю знать. Но даже если я захочу остаться, у клиники нет денег, чтобы платить мне.
— Именно поэтому ты два уик-энда в месяц дежуришь в окружной больнице.
— В последнее время я провожу там каждый уик-энд. А когда я буду жить? Когда окончательно состарюсь и стану такой же брюзгой, как док Спенсер?
— Предложи Спенсеру купить у него практику. Клиника приносит неплохой доход.
Гейл невесело хмыкнула.
— Купить? На что, позвольте вас спросить?
Лицо Айрин стало серьезным.
— Золотце, если ты всерьез решила делать головокружительную карьеру, то поезжай. Я знаю, ты на это способна. Но послушайся моего совета. Лично я считаю, что ты совершаешь ошибку. Оуквуду нужен врач, а Бартоломью больше не сможет практиковать. Здешние жители обожают тебя. Ты не равнодушная, не бесчувственная и не такая высокомерная, как все эти выпускники престижных медицинских факультетов. — Она пожала плечами. — Может, тебе это и не понравится, но ты очень похожа на молодого Барта Спенсера. Он тоже был таким, когда вернулся в Оуквуд.
— Это утешает, — буркнула Гейл.
— Есть и еще кое-что, о чем ты должна подумать, прежде чем примешь окончательное решение.
Гейл отодвинула тарелку. Что-то насторожило ее.
— Что ты имела в виду, когда сказала, что он больше не сможет практиковать?
— Ничего. Не обращай внимания.
Гейл не обманул внезапный интерес, проявленный Айрин к лежавшим на тарелке стручкам красного и зеленого перца.
— Айрин…
Та тяжело вздохнула.
— Если он узнает, что я сказала тебе… Только помалкивай, ладно?
— Что со Спенсером?
Айрин наклонилась к уху подруги.
— У него рак, — еле слышно шепнула она.
Гейл закрыла глаза. Постоянные ссоры не мешали ей любить старика. Именно поэтому она так старалась заслужить его уважение. А добиться похвалы старого ворчуна и придиры было нелегко.
— Как ты узнала?
— Это выяснилось в пятницу. У Барта были проблемы, и он подозревал, что с ним что-то не так. Он не хотел, чтобы об этом узнали, и поэтому поехал к онкологу в Ричмонд. Я тоже отправилась туда в четверг вечером. Встретила после приема и осталась с ним.
Гейл обхватила себя руками. Она не верила своим ушам. Бартоломью Спенсер был гвоздем в стуле, но она не могла отрицать, что многому научилась у этого старого и мудрого семейного врача. Два года назад она ни за что не посоветовала бы молодой матери лечить ребенка от болей в животе с помощью теплой кока-колы или обмотать порезанный палец паутиной, чтобы малыш не истек кровью до приезда в клинику. Конечно, бывали случаи, когда она ожесточенно спорила с ним, и все же следовало признать: когда речь шла об относительно простом заболевании, его старомодные методы оказывались не менее эффективными, чем самые современные способы лечения.