Он замедлил шаги, понимая, что нужно сказать, сказать хоть что-нибудь осиротевшему Плюшке – но Стократ положил ему руку на плечо, тяжелую и твердую, не допускающую возражений руку, и провел вперед, к закрытой резной двери. Легко стукнул костяшками пальцев – прямо в лоб изображенного на двери воина, толкнул дверь и вошел; князь стоял у окна и смотрел немного раздраженно – как будто ждал Шмеля и Стократа, давно ждал и тяготился их опозданием.
– Торопились, – сказал Стократ с порога, будто приветствие. – Наслышаны.
Князь посмотрел на Шмеля. Потом снова на Стократа и опять на Шмеля, будто что-то решая.
– Выйди, – тихо сказал Стократ. – На минуту.
Шмель вернулся за дверь с вырезанным на ней воином. Плотно закрыл за собой тяжелую створку. Плюшка стоял, не поднимаясь с колен, глядя на него снизу вверх совершенно сухими, трезвыми глазами:
– Он только губы помочил, и сразу почернел весь, как в огне. И упал. Ни слова не вымолвил! Черный, как головешка! Зубы оскалил! Я больше никогда, никогда в жизни не возьму… ничего от лесовиков, никакой их посылки! Пусть меня хоть режут, хоть потрошат – я в рот ни капли не возьму!
– Дырявая лодка далеко не уплывет, – шепотом сказал Шмель.
– Что? – Плюшка сморщил лицо. – А… Так он нам тогда, на испытании, чистую воду дал, обоим. Только ты дурак. А я вспомнил, как он нас учил еще весной: если совсем не можешь прочитать – соври что-нибудь. Мастер вранье раскусит, а простец поверит, так отличишь умного от простеца… А ты дурак, забыл. А я вспомнил… Это проба на ум, ты не понял? Хотя толку-то в уме… Гори оно все, ты как хочешь, а я это видел, ви-дел, своими глазами, вот как он только губами коснулся… как лист сгорел, на лету, пока валился – одна головешка осталась…
Шмель смотрел, как он причитает, и думал о Сходне – как он рухнул с лошади. Надо было открыть рот и сказать сейчас – твоего отца убили.
Но Шмель молчал.
* * *
– Их было трое, – сказал Стократ, отвечая на незаданный вопрос. – Наживку съели раньше, чем я вмешался.
– Наживку, – князь поводил рукой по щеке, потрогал ногтем щетину. Резко обернулся:
– Зачем пришел? Доложить? Не верю. За наградой?
Он вытащил из ящика стола и звонко уронил перед Стократом кошелек на кожаном шнурке:
– Твое.
– Спасибо, – Стократ без церемоний спрятал деньги в карман. – Как это было? С языковедом?
Князь размышлял несколько мгновений. Он был человеком решительным и скорым на действие, но – если дело касалось простых и понятных вещей вроде драки.
– От лесовиков прислали послание. Не в срок, но такое бывает нередко. Иногда они меняют планы вырубки – если, например, засуха или наоборот наводнение, или если им просто в голову взбрело.