Заговорила Кэрол Гранджер, дрожащим голосом. Лицо ее заливала краска стыда. Я рассказал эту историю не для того, чтобы пристыдить ее.
— Я тогда была совсем ребенком, Чарли.
— Знаю, — улыбнулся я. — Ты в тот день была очень хороша. И уж конечно, не выглядела ребенком.
— А Дикки Кэбл мне еще и нравился.
— Ты с ним тискалась после вечеринки?
Она покраснела еще больше.
— Хуже того. В восьмом классе я пошла с ним на пикник. Он казался… таким мужественным. Необузданным. На пикнике он… ты понимаешь, разошелся, и я его не останавливала, до определенного предела. Больше я с ним никуда не ходила. Даже не знаю, где он сейчас.
— На Плейсервиллском кладбище, — ответил Дик Кин.
Я аж вздрогнул. Словно передо мной возник призрак миссис Андервуд. Я до сих пор мог показать места, на которые пришлись удары Дикки. Известие о том, что он мертв, вызвало у меня странный, мистический ужас… и по выражению лица Кэрол я понял, что и она испытывает те же чувства. Он… разошелся, а я не останавливала его, до определенного предела. Так она сказала. О чем, собственно, могла идти речь для такой умной, нацелившейся на колледж девочки, как Кэрол? Может, он ее поцеловал? А может, даже затащил в кусты и картографировал девственную территорию ее наливающейся груди? На пикнике в восьмом классе. Господи, спаси и сохрани нас всех. Он, видите ли, был мужественным и необузданным.
— Что с ним случилось? — спросил Дон Лорди.
Дик не стал тянуть с ответом.
— Его сбила машина. Ирония судьбы. Смеяться, конечно, тут не над чем, но случай необычный. Он получил водительское удостоверение в октябре и за рулем показал себя полным идиотом. Наверное, хотел дать понять всем, какой он крутой. Кончилось тем, что никто не хотел садиться к нему в машину. У него был «понтиак» выпуска 1966 года, который он перебрал собственными руками. Выкрасил в бутылочно-зеленый цвет, на передней дверце со стороны пассажира нарисовал туза пик.
— Точно, я не раз видел этот автомобиль, — ввернул Мелвин. — Около центра развлечений «Харлоу».
— Поставил четырехскоростную коробку передач «хеарст», — продолжал Дик, — четырехкамерный карбюратор, инжектор. Мотор у него мурлыкал. Машина разгонялась до девяноста миль на второй передаче. Однажды я сидел рядом с ним, когда он вошел в поворот Бриссетт на скорости девяносто пять миль в час. Машину начало заносить. У меня сердце ушло в пятки. Ты прав, Чарли. Странная у него была улыбка. Не могу сказать, что, улыбаясь, он становился похожим на газонокосилку, но улыбка была странная. А он улыбался и улыбался, когда машину стаскивало с дорожного полотна. И приговаривал: «Я ее удержу, я ее удержу». И удержал. Потом я попросил его остановиться. И потопал домой пешком. Хотя ноги меня не держали. А через пару месяцев его сбил грузовик, в Льюистоне, когда он переходил Лиссабонскую улицу. С ним был Рэнди Милликен, и Рэнди говорил, что Дикки перед этим ничего не пил и не обкурился. И произошло все по вине водителя. Он потом отсидел девяносто дней в тюрьме. Но Дикки погиб под колесами. Ирония судьбы.