— Не хочу быть богатой! — Все еще обнимая мужа и покачиваясь взад-вперед, Марша прошептала: — Подумать только, что я натворила! Из-за того что совала от скуки нос во всякую гадость и водилась с шарлатанами-политиканами, ты потерял работу. Я сейчас бы задала себе хорошенькую трепку. Надо было сообразить, что нельзя подписывать эту стокгольмскую бумагу, раз уж ты делаешь ракеты. Но, понимаешь, стоит кому-нибудь подсунуть мне петицию — и я уже увлекаюсь чужой идеей… Бедные, бедные они все! Обманутые люди!
— Не бери в голову, — вздохнул он. — Если б сейчас была война, ты считалась бы вполне нормальной, а Макфифа, наоборот, выгнали бы с работы как опасного фашиста.
— Он и есть фашист! — горячо воскликнула Марша. — Он действительно опасный фашист!
Гамильтон отстранил глупышку жену и посмотрел на нее в упор:
— Макфиф просто бешеный патриот и реакционер. Но от этого он нисколько не фашист. Или ты считаешь всякого…
— Ладно, не будем об этом! — прервала его Марша. — Тебе вредно волноваться.
Снова прильнув к нему, она пылко поцеловала Джека в губы.
— Подожди, вот будем дома!..
Она хотела встать, но он не пустил, сдавив ей плечо:
— Постой!.. Что же все-таки произошло?
Марша замерла на мгновение, потом покачала головой:
— Сама не пойму. Никак не разобраться!.. С той минуты, как я пришла в себя, оно как будто у меня за спиной. Странное чувство… Обернись я чуть быстрее обычного — и успею это увидеть. Хоть и не знаю, что именно. Оно прячется. И наверняка страшное!
Ее охватил озноб.
— Мне тоже страшновато.
— Может, все уладится, прояснится!.. — Она улыбнулась жалкой улыбкой. — Может, ничего и нет вовсе… просто был шок, была инъекция.
Но Джек не верил доктору. И Марша не верила тоже.
Домой их вызвался отвезти один из врачей. С четой Гамильтонов отправилась еще одна из пострадавших — молодая женщина делового вида. На ней тоже болтался больничный халат. Втроем они тихо уселись на заднее сиденье «паккарда», покатившего вдоль темных улиц Белмонта.
— Они говорят, что у меня сломано несколько ребер, — бесстрастно заявила женщина. Помолчав, она добавила: — Меня зовут Джоан Рейсс. Я вас обоих видела раньше, вы у меня бывали в магазине.
Джек назвал себя и свою жену.
— О каком магазине вы говорите?
— Салон искусств на Эль-Камино. В августе вы купили альбом репродукций Шагала.
— Верно! — подтвердила Марша. — Это был день рождения Джека… Мы повесили репродукции внизу, в музыкальной комнате.
— Это полуподвал, — пояснил Гамильтон.
— Ах да!.. — вдруг спохватилась Марша, отыскивая сумочку. — Ты обратил внимание на доктора?