«Книга благочестия» примечательна не только мудростью и гуманизмом. Особенности синтаксиса книги дают возможность предположить, что родным языком рабби Йегуды был какой-то славянский язык, либо книга является переводом со славянского языка. Рабби Йегуда а-Хасид поминает в книге славянские названия языческих духов, в частности волколака-оборотня, вышедшие из употребления уже в его время.
Много новообращенных в иудаизм было среди слуг и рабов в еврейских домах и хозяйствах. Не случайно церковь постоянно выпускала грозные эдикты, запрещающие евреям держать христианских работников, особенно женщин. И еще одна, самая вероятно интересная группа новообращенных состояла из языческих жрецов. Ко времени прихода христианства на славянские земли, многие славянские племена самостоятельно пришли к идее монотеизма. Самое известное событие такого рода — попытка киевского князя Владимира установить единый и централизованный культ Перуна в качестве государственной религии. Исследователи истории западных славян тоже отмечают у них элементы единобожия. Поразительно сходство в архитектуре ранних синагог в Восточной Европе с языческими храмами. Относительно скромный статус раввинов в раннее средневековье в Восточной Европе, больше похож на статус жреческого сословия у славян, чем на обычаи евреев Иберии и мусульманских стран. В еврействе волхвы могли сохранить не только свои обычаи, носить бороду или не есть свинину, но и личную свободу. Большая доля истины в шутке Майкла Векса: «Идиш начинался, как немецкий для богохульников, на котором вы можете отрицать Христа, не убивая себя больше, чем это необходимо». (Рожденный для жалоб: Еврейская культура во всех своих настроениях Born to Kvetch: Yiddish Language and Culture in All of Its Moods St. Martin's Press, 2005, by Michael Wex).
Шабат в честь богини любви
Пол Векслер считает, что массовое принятие иудаизма славянами не носило драматического характера, в отличие от крещения Руси или принятия мусульманства в Золотой орде, хотя историкам известны факты принятия иудаизма князьями и вождями в раннем Средневековье. Еврейские источники сохранили мало свидетельств перехода славян в иудаизм. Младший современник рабби Йегуды а-Хасида Йомтов Липман, служивший раввином городов Кракова и Праги, в своей книге «Сэфер ницахон» («Книга победы», вышла в 1410 г.) благословляет новообращенных в еврейство и призывает своих читателей всячески их поддерживать. Зато прозелитам было важно подчеркнуть свою исконность, прямую преемственность от библейских патриархов. Даже в «плюралистическом раю», как назвал Довид Кац Восточную Европу раннего средневековья, применялись суровые кары за иудейское миссионерство, хотя во многих местах обращению язычников в иудаизм власти не препятствовали. Интересна и эволюция самого греческого слова