Она включила двигатель и быстро выехала со стоянки, не сводя глаз с зеркальца заднего вида. Но ни одна машина не тронулась с места вслед за ней, и она постепенно расслабилась и снова задумалась о загадочном мужчине с холодными серыми глазами.
Она подъехала к отелю, где ей был заказан номер, попросила швейцара поставить машину в подземный гараж и зарегистрировалась. Служащие отеля были с ней подобострастно-услужливы, и это подавляло. Ей так хотелось быть самой собой! Улыбнуться, выкинуть что-нибудь из ряда вон выходящее… Но ее преследовали, а жертвам полагается прятаться.
Она поужинала в номере и рано легла в постель, только тут ощутив себя в безопасности. И, несмотря на страх, ей показалось, будто всю ночь она провела, думая о Генри Шелдрэйке, литературном агенте. Она была возбуждена, взволнована и немножко напугана тем, какие чувства он вызывал в ней. Этот мужчина опасен. А ее так тянет к нему! Просто безумие. Может быть, это происходит с ней потому, что ей сейчас отчаянно нужен защитник? А он, несомненно, из этой породы. Этакий прекрасный рыцарь в сверкающих латах верхом на белом коне…
Ранним утром следующего дня она отправилась домой.
Усталая, мечтающая лишь о том, чтобы принять душ, переодеться и рухнуть в постель – она совсем не выспалась прошлой ночью, – Гита чуть было не поддалась порыву проехать мимо собственного дома, когда увидела там полицейскую машину, двух полисменов и свою соседку.
Когда она притормозила, все повернули головы и мрачно уставились на нее.
Один из полицейских подошел к ее машине:
– Мисс Джеймс?
– Да, – сказала она осторожно.
Сверившись с записями в своем блокноте, он переспросил:
– Мисс М. Джеймс?
– Да. Гита.
– Гита? – недоверчиво переспросил он.
– Да. Уменьшительное от Милгиты. Что произошло, констебль?
Его сочувственная улыбка больше походила на гримасу.
– Лучше сами взгляните.
Внезапно ощутив легкую дурноту от тревоги, она выбралась из машины. «Лживая дрянь», – было выведено на фасаде ее дома большими ярко-алыми буквами. Жирная красная краска кое-где дала потеки – словно кровь струилась по светлой стене. Это выглядело страшновато.
Какое-то время все молчали.
– Ему, кажется, нравится работать с краской, – невпопад пробормотала Гита. – Перед этим моя машина была залита желтой краской. А в почтовый ящик как-то вылили синюю. Когда это случилось?
– Точно не знаем. Патрульная машина проезжала мимо дома после полуночи, тогда еще ничего не было. Ваша соседка позвонила нам совсем недавно. К сожалению, мы не можем вести наблюдение постоянно. – Полисмен словно бы извинялся. – Людей не хватает.