— Доброту? — Роуленд встал, едва не свалив стул. Затем схватил Элизу за руку, вынудив ее посмотреть ему в глаза. — Я никогда в жизни никому не делал чертова добра, Элизабет! — Боже, она была такая красивая, и ничто гадкое к ней не приставало!
Она положила руку ему на грудь.
— Вы не причинили мне зла, не воспользовались ситуацией, когда могли это сделать.
— Дайте время, дорогая.
— Нет. Вы никогда не заставите меня сделать то, чего я не хочу. Вы не мучаете меня чувством вины, намеками и косыми взглядами, как другие.
Он почувствовал, что его губ коснулась улыбка.
— Но вы забыли о долге, который должны выплатить за то, что я съел ваши угощения.
— Прошу прощения?
— Я должен узнать еще один секрет. Сейчас. С помощью какого крючка вас удерживает Пимм, Элизабет?
— Я хотела бы, чтобы вы перестали спрашивать меня о таких вещах. Никто не считает, что Пимм имеет власть надо мной, — уклончиво сказала Элизабет, не зная, какой курс ей избрать.
При свете свечи его необычно светлые глаза блеснули, когда встретились с ее взглядом.
— Люди обычно отказываются задавать вопросы, когда боятся ответа. Я не боюсь. Я намерен услышать ваш ответ. Она думала, что запомнила все детали его обветренного лица. Она ошибалась. Его лицо было намного красивее, чем она его запомнила. И пусть все известные ее знакомые говорят, что она ведет себя как дура, доверяясь таким людям, как он, она не могла удержать себя.
— Он погубит мою репутацию, равно как и репутацию моего отца.
— Каким образом?
— Заявив, что мой отец был бесчестным.
— Черт побери, Элизабет, — раздраженно проговорил он. — С каких пор вы стали придавать такое значение гордости? Вы проводите очень много времени с Хелстоном и его семьей. Почему это вас так должно беспокоить, если Пимм заявит, что ваш отец удирал до Лондона, преследуемый ордой французишек?
— Все гораздо хуже, — прошептала она. — Он…
— Да? — негромко произнес он и кончиком большого пальца коснулся ее щеки.
Элизабет уткнулась лицом в его ладонь и закрыла глаза.
— Тут целиком моя вина. Пимм никогда не узнал бы о делах моего отца, если бы я не танцевала и не смеялась с ним. — Она вздохнула. — У него имеются письма, которые могут быть обнародованы. Письма от родственников моей матери во Франции, которые мой отец получал во время войны.
Он шумно вздохнул.
— Только не говорите мне, что вы и ваш отец на самом деле были шпионами.
Она не ответила.
— Черт возьми, хотя бы скажите «нет».
— А что толку? Разумеется, я никакая не шпионка. Просто глупая импульсивная девчонка, которая любит танцевать, смеяться и флиртовать с красивыми офицерами.